130 
- Абигайль, его сначала надо было освободить, а потом целовать! - воскликнул Люк, под дружные возгласы людей, в компании которых он появился.
Помимо недавних узников здесь были также и двое тюремщиков, один из которых шагнул в нашу сторону, звеня связкой с многочисленными ключами. Вошедшие быстро заполнили добрую половину камеры. Не иначе до сих пор не насиделись...
Комментарий приятеля вызвал в моей душе болезненную волну протеста. Я, между прочим, не виновата в том, что не могу открыть эти чёртовы "браслеты". И не далее, как полминуты назад, чуть не плакала от обиды из-за того, что неспособна это сделать. Но вслух я сказала совсем другое.
- Если бы я сначала его освободила, он стал бы вырываться! А то и вовсе бы убежал.
Мои слова были встречены дружным смехом. Тюремщик, обладавший не только подходящим ключом, но и более высоким, чем у меня, ростом, подошёл к Кентону и принялся возиться с кандалами.
- Не отвлекайся.
Эти слова Кентона были обращены ко мне. Пожав плечами, я отвернулась от остальных и возвратилась к прерванному занятию. Когда тюремщик освободил одну руку Кентона, она перекочевала ко мне на спину. Вторая рука, освободившись от "браслета", последовала за первой. Публика разразилась овациями.
- Абигайль, после того, что ты с ним сделала, ты обязана взять его в мужья! - заявил Люк после того, как мы с Кентоном неохотно отстранились друг от друга.
- Ага, делать мне больше нечего, - фыркнула я в ответ, но тут же с изумлением уставилась на заговорившего секундой позже Кентона.
- А я не возражаю, - во всеуслышание объявил он.
Я ухмыльнулась и собиралась было благополучно отшутиться, но слова застряли у меня на языке. Поскольку в этот самый момент Кентон снял со своего мизинца венчальный перстень и, держа его в пальцах, вытянул ко мне руку. А потом произнёс традиционное:
- Я, Кентон Велдон Алисдейр из рода Дорсеттов, в присутствии свидетелей, прошу тебя, Абигайль Аткинсон, стать моей женой и вручаю тебе это кольцо в знак серьёзности моих намерений.
Я молча хлопала глазами, не обращая внимания на громкие возгласы, которыми было встречено это заявление. Моя рука зашевелилась в поисках спинки стула, но таковой не нащупала - поскольку стульев в камере не было и в помине, - так что пришлось продолжать стоять, недоверчиво прищурившись. Вот уж никогда бы не подумала, что ради меня однажды снимут с пальца такое кольцо.
- Э, э, э! - Я развернула руку ладонью вперёд. - Полегче. Знаю, из меня получается хорошая боевая подруга, но жена - это совсем другое дело. Я вообще для этой функции не подхожу. Я, например, плохая хозяйка.
Последняя фраза была встречена таким хохотом, что мне захотелось незамедлительно скормить парочку недавних узников голодному зверю. Что в этом, спрашивается, смешного? И самое противное было то, что этот доморощенный жених смеялся вместе с ними!
- Абигайль, зачем мне хорошая хозяйка? - пояснил Кентон. - У меня для этой цели есть слуги.
А ведь действительно, я об этом как-то не подумала. Хм, а он, оказывается, выгодный жених! Впрочем, о чём это я...
- Но я ещё и работаю в газете, - напомнила я.
- Это действительно большой недостаток, - согласился Кентон. - Но если ты пообещаешь, что не будешь залезать по плющу в окна к посторонним мужчинам, со всем остальным мы как-нибудь разберёмся.
- Серенады хоть петь можно? - насупилась я.
- Серенады можно, - милостиво разрешил он.
- Всё равно это бред, - покачала головой я, прикидывая, какие бы ещё аргументы привести в пользу своей позиции.
- Теперь ты должна сообщить ему, что ты не девственница, - услужливо подсказал Люк.
- Это не недостаток, это достоинство, - отрезала я.
- Абигайль, ты что, собираешься перечислять все свои недостатки? - ужаснулся Кентон. - Эдак мы в неделю не управимся!
- Это я ещё к твоим недостаткам не приступила, - разозлилась я.
- У, ну, тогда нам понадобится целый месяц. Свидетелям можно сразу предлагать запасаться едой и готовить стулья.
- Свидетели перебьются, - отозвалась я.
И без того впору ходить среди присутствующих с бубном и собирать монетки за предоставленное зрелище, как делают обычно странствующие артисты.
130 
