очень нудно 
28 
* * *
В какой-то момент он снова стал играть кубиками. Но не так, как разноцветными. С теми он играл весело, а из этих просто строил. Но зато как строил! Как будто его где-то специально учили! Вот видите, сказали врачи, при его болезни белые кубики — то, что ему надо.
* * *
— Я буду спать, — покивал Фафа черной гладкой головкой. — Мне надо спать, и ты тоже можешь поспать, это недолго. Если проснешься раньше — поспи еще немного. А я проснусь, и мы с тобой полетим.
— Полетим, — повторил больной ребенок и тоже покивал, чтобы Фафа понял, что ему нравится.
* * *
А в начале мая — это было сразу после святых праздников, числа двенадцатого или тринадцатого, — больной ребенок уснул и не проснулся. Не в смысле умер, а в смысле — не проснулся. Дежурная санитарка пришла утром с завтраком, а он спит. Завернулся в одеяло и сопит тихонечко. Санитаркам строго-настрого было запрещено прикасаться к детям, поэтому она позвала меня. А я позвала врачей.
Больного ребенка потом целыми днями возили с рентгена на анализы, с анализов на МРТ — ничего не нашли. Кормить стали внутривенно, поставили стойку, привесили упаковку физраствора. А ребенок спал себе и даже улыбался, как будто ему приятное снилось.
* * *
— Просыпайся, — сказал Фафа и потрогал больного ребенка ножками за нос. Больной ребенок раскрыл глаза. Фафа снова потрогал его за нос и покивал головой. Фафа изменился, пока спал. Голова из черной и лаковой стала золотистой, и еще отросли усики, а на спине было как будто сложенное одеяло, но больной ребенок все равно его узнал и тоже покивал.
Из руки у ребенка торчала трубка, и по ней текло что-то прозрачное.
— Это что? — спросил больной ребенок. — Это можно вытащить?
Фафа покивал.
— Ну что… — Он развернул и встряхнул свое одеяло на спине. Одеяло оказалось бледное в точечку. — Полетели?
— Полетели, — сказал больной ребенок, садясь на кровати.
* * *
А потом наступило то самое девятнадцатое июня… Я сидела в кабинете и заполняла ведомости, а тут дежурная санитарка как завизжит!!! Аж мне на пятом этаже было слышно! Конечно я узнала голос, я всегда узнаю моих санитарок. Это что-то вроде инстинкта. Как, знаете, мать чувствует, когда ее ребенок кричит.
Когда я спустилась, санитарка уже не визжала. Она сидела на полу и пила воду, а у бокса собралась целая толпа, и все смотрели в окошечко на двери.
Я испугалась. Я думала, что-то случилось с больным ребенком и санитарка виновата. Поэтому я всем велела разойтись, а сама заглянула в окошечко.
Он летал. Больной ребенок летал. У него были белые крылья, большие, как простыни. Он взмахивал ими и летал по боксу.
Потом прибежали врачи, не наши, а какие-то другие, в шлемах и перчатках. Нас всех выгнали с этажа и закрыли двери, и больше я больного ребенка не видела. Ходили слухи, что его поймали и увезли и что он сбежал по дороге и где-то теперь летает, но точно никто ничего не знает.
А бокс я лично мыла, никому больше не позволила зайти. Нашла комок пыли с дыркой, как чехольчик, — в таких моль окукливается. А самой моли не нашла. Затоптали, наверное, пока ловили больного ребенка. Ну или улетела. Я, на всякий случай, всю форму велела прокипятить. Только моли нам здесь не хватало.
МАЛЕНЬКАЯ РУСАЛОЧКА
— Я сегодня на рынке Паулу встретила. Он тебе привет передает.
— Спасибо… Погоди, это какого Паулу?
— Ну, такого, у которого девочка в инвалидной коляске.
— А, этого! Ну надо же! Я его сто лет уже не видел! С тех пор как ходили с ним в «Маленькую русалочку» киянд*<* Киянда (kianda) — в ангольской мифологии дух водоема. Разные народности представляют себе киянду по-разному, в том числе и в виде женщины с рыбьим хвостом (русалки).> есть.
— КОГО есть?!
— Киянд. Ну что ты на меня так смотришь? Ты что, не знала, что их едят?
* * *
— Выбирайте, какая понравится, — официант махнул рукой в сторону огромного — во всю стену — аквариума и отошел к стойке.
— Слушай, я не могу, — сказал Паулу, делая шаг назад. — Серьезно, не могу. Пошли отсюда. Пойдем лучше в бразильский ресторан. Или в «Короля-каракатицу», я плачу.
— Брось! — Луиш Мигел сунул в рот сигарету и похлопал себя по карманам в поисках зажигалки. — Когда ты еще попробуешь киянду, их завозят раз в жизни. — Он помахал официанту и показал пальцем на свою незажженную сигарету. Официант кивнул.
28 
