206 
Он мыл мою машину на заправке и когда уронил тряпку – вдруг обматерился.
– Так ты русский!
Ха – ха, Откуда ты здесь взялся?
– Да мою тачки здесь уже как пол года,
Мы выпили пива, немного водочки, потом снова пива и он рассказал мне свою историю.
Простую и жуткую как весь этот мир вокруг нас…
В 1979 году, Коле было 18 лет и он мечтал купить джинсы.
В селе возле Рязани, где он жил, джинсов в продажи не было.
В Рязани он тоже не нашёл джинсов,
Хотел бесплатно доехать до Москвы, ведь в Москве то джинсы должны быть обязательно, но не повезло – по дороге его сняли с поезда как безбилетника и отправили в милицию.
Нет, Колю не посадили, но отправили в военкомат – служить в армию.
В итоге вместо джинсов – он стал натягивать по утром штаны с широкими галифе и сапоги воняющие ваксой,
Ребята вокруг него говорили что джинсы легче всего в загранке купить. И Коля попросил чтобы его направили в Афган.
Демократию у них защищать…гы – гы. гы…, шучу, шучу,- за джинсами конечно!
Но в местных лавочках ничего не оказалось кроме клопов и горшков.
А дальше полный мрак.
Бах! И чья-то голова раскалывается как арбуз!
Бах!
Бах!
А вечером, пинок в задницу от "старичка" и на пост, охранять бронетехнику.
Однажды к танку привязали "духа", афганец умел говорить по русски. Поэтому ему не сделали "Бах".
Но говорил он – очень неохотно.
Что же делать?
Может быть несколько дней, на солнце, привязанным к раскалённому танку – решат эту проблему?
Вечером, когда Коля получил очередной пинок в задницу от отцов – командиров и пошёл на пост вместо них, – он вдруг увидел именно то что так давно искал – на привязанном афганце были джинсы!
Такие же самые джинсы, он видел на самых форцовых ребятах в своём селе!
Только на афганце они были подранные и изношенные.
Как и сам афганец.
Он что-то бредил, просил пить и Коле пришлось потрудиться прежде чем тот сказал ему, откуда джинсы, – из Пакистана.
Два дня – туда. Два дня – обратно.
Афганца звали Зураб
– Всё будет просто Коля, – отведу тебя туда, куплю тебе джинсы, и будешь ты иметь джинсы.
А вернувшись в часть расскажешь что Зураб хотел сбежать но ты Коля его догнал, пристрелил.
А потом в темноте заблудился и пару дней шатался по горам.
В крайнем случае – получишь пару нарядов за самоволку.
Джинсы какой фирмы ты хочешь, Коля?
Уходили они с Зурабом через восточные ворота, там где дырка в заборе.
Потом два дня Коля тащил обессиленного Зураба на своём горбу, после раскалённого танка, тот мог только срать и мочиться самостоятельно, а вот ходить – не получалось пока.
Потом дружбаны Зураба их встретили. Два десятка дядек, заросших, с бородами, автоматами и в халатах,
Зураб что-то сказал им, и они Колю похлопали по плече.
Джинсы, Коля, – это харашо!
Это очен харашо!
И вместо Пакистана, Коля оказался в восточных областях Афганистана.
А вместо джинсов – Коран. Молитвы.
Вонючая вода для питься.
И жара… офигенная жара…
А где же Пакистан? Зураб?
А Пакистан оказался и вправду недалеко, за рекой.
– Но в Пакистан сейчас дорога закрыта Коля. Пока здесь поживёшь.
И дали койку в пустой комнате.
Ни телека, ни радио, ни фото голых девочек на стене,
Только клопы.
Вместо одного клоповника, Коля очутился в другом.
Сначала бородатые дяди недоуменно смотрели на Колю, что-то бормотали на
чужом языке, совали ему в руки Коран, но он там ничего не понимал.
Потом они плюнули и отправили его в караул, охранять правую сторону их посёлка,
Теперь, его новые отцы-командиры, бородатые дядьки, не давали пинка, как те, прежние. Но в караул, опять отправляли – каждую ночь.
– Какая разница, бородатые и безбородые? Козлы они все! – Понял Коля.
А однажды он увидел несколько своих однополчан попавших в плен.
Их волокли по улице, окровавленных, избитых.
А в это время, Коля ещё был в своей солдатской советской форме, сидел на заборе с автоматом на плече…
– Ты чего это тут делаешь?… – Изумлённо спросил один из пленных.
– Как что? В карауле! – По простому ответил Коля.
Те начали ржать и материться одновременно…
Их, пленных, начали свои искать буквально на следующий день – самолёты и вертолёты пролетали через каждые пол часа, и теперь бородатые дядьки сидели тихо как мышки, боялись даже огонь развести.
206 
