Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
231 
Ох уж эта полоска! Она ждала меня.
Звала меня.
Требовала и просила…
И тут я понял – никуда мне отсюда не вырваться.
Вокруг меня – одни влагалища.
Даже магазин начал казаться мне огромным влагалищем.
И только мой член радовался этому.
Через сорок минут я наконец вышел из магазина. С трудом передвигая ноги.
Заморский презерватив натёр мне настоящий мозоль на члене, а в кармане стало меньше на 40 долларов.
Я почему-то оглянулся и ещё раз посмотрел на магазин.
С названием "Ох уж эта клубничка!".
Нету там сока. – Понял я. – Никогда и не было.
– Да не грусти ты – ободряюще сказал мне член из штанов – Перебьёшься без сока! Ну и фиг с ним!
Но магазин с соками – оказался совсем рядом, через дорогу.
И я направился туда.
Честно говоря, я входил в этот магазин очень осторожно, долго стоял на пороге пытаясь разглядеть на стенках знакомые очертания в виде мохнатых влагалищ.
Но не нашёл их.
Затем раздался голос продавщицы – Вам какой сок? У нас есть свежий клубничный!
Меня как током ударило.
Клубничный? – Переспросил я и сразу посмотрел на её ноги.
Нет! Она не раздвинула их, и не хихикала мерзко при этом.
И тогда я понял – она не шутит!
Она предлагала мне именно сок!
– Да! – радостно закричал я. – Вери Гуд! Окей! И даже Олрайт!
Тогда давайте мне клубничный! Пли…и…и…с
Приговор
(Из цикла рассказов чёрного юмора "Дневник Мусиевича").
Рука лениво переключала пульт телевизора – на экране мелькали концерты, состязания, фильмы…
– Наконец-то!
Вот и она.
Марлен Дитрих.
Она что-то пела а её голые ноги призывно смотрели на меня.
– Сколько лет этому фильму? 60-т? Или 80?
А мой член всё равно встает на эту красотку. Да, есть толк от старой кинохроники!
Рука снова переключает канал – теперь вижу суд. Судья – женщина. Но не такая сексуальная как Дитрих.
Вот и оно.
Начало.
Я хочу секса и сна.
Супруга рядом. Тяну её к себе. Но что это????
Не её лицо передо мной а Мерлин. Она удивлено смотрит на меня, её рот расплывается в похотливой улыбке.
Только глаза… не Марлен а моей супруги.
– Закрой же глаза моя дорогая! – Говорю ей. А сам думаю:
– Не мешай мне воображать мою красотку.
И через 5 минут… я с ней кончаю.
Вот и все.
Теперь – сон.
Сладкие мысли ещё где-то мелькают в глубинах полусонного сознания:
– Где же ты, моя Марлен? Вернись ко мне ещё раз… хотя бы в мой сон.
Ты обнимешь меня. поцелуешь, будет говорить мне ласковые слова. А твои длинные ноги ещё раз обхватят мой торс…
Но что это?
Что происходит в моем сне?
Где я?
Я не вижу Марлен. Я вижу картинку которую была на втором телеканале – зал суда, и женщину судью.
– А где Марлен? – разочаровано спрашиваю я и оглядываюсь.
Вокруг строгие лица. Почему-то пристав стоит у двери.
– Посадите этого похотливого мерзавца на скамью обвиняемых. – раздаётся голос женщины судьи – - Начали!
И раздаётся гонг.
В зал входит Марлен Дитрих. Глаза холодные как лёд. Рот перекошен от негодования.
– Ваши претензии? – Голос судьи.
– Так вот, господа. Лежу я в одном известном месте, никому не мешаю, общаюсь с вечностью и небесами, как вдруг чувствую – какая-то похотливая тварь имеет меня.
Подумать только! Меня, уважаемую во всем мире, почётного члена академии киноискусств города Денвер.
Безобразие!
– А как именно он имел Вас? – Интересуется судья.
– Задрал край платья и поимел в самой грубой форме. Даже ласковых слов не употреблял.
– Мерзавец – раздался возмущённый ропот публики в зале суда.
– Тихо! – Кричит судья.
Снова гонг. В зал входит Брижит Бардо.
– Ваши претензии?
И она указала на меня пальцем:
– А меня эта сволочь – имела в задний проход. Между прочим, в это самое время я как раз сидела дома, писала мемуары про своё творчество и также про отдельные тенденции в развитии киноискусства. Как вдруг чувствую – меня имеют в задний проход. Представляете????
– Ласково? – Спрашивает судья почему-то шёпотом.
– Вообще-то да – задумчиво отвечает Бардо.
– Наверное зачтём это как плюс- бормочет судья.
231 
