Что это было? — подумала Мэгги некоторое время спустя, когда в голове немного прояснилось. Если это и означает «заниматься любовью», то получается, до сих пор она была невинна. Как это может быть, что мужчина с таким нежным именем вызывает подобные бури в ее теле? Ей казалось, что каждая жилка в теле дрожит и пульсирует и болит сразу все — руки, ноги, спина. Словно она разом взбежала на высокую гору, а потом кубарем скатилась с другой стороны. Мэгги написала десятки песен о любви и страсти, но лишь теперь по-настоящему поняла свои собственные слова.

Только сейчас, с этим человеком, который лежал рядом с ней, она узнала о своих желаниях, поняла, что за смутные мечты или предчувствия владели ею, когда она сочиняла свою музыку. Но это новое знание породило в ней дюжины новых вопросов.

Она провела ладонью по своему телу, удовлетворенная и изумленная. Неужели оно столько лет ждало именно этой ночи? Возможно ли, что страсть кроется где-то глубоко-глубоко внутри, до тех пор, пока в назначенный судьбой час не появится некий определенный человек и не разбудит ее? Ей вспомнился сюжет фильма, работу над которым она только что закончила. С главной героиней как раз так все и случилось. Она была вполне довольна своей жизнью, пока в ней не появился мужчина, который изменил все. Между ними не было ничего общего — только страсть. Она была умна, успешна, независима — и тем не менее не смогла устоять. Он не сделал для этого ничего особенного — он просто был, и этого оказалось вполне достаточно, чтобы ее жизнь раз и навсегда вышла из привычной колеи.

Если с ней происходит то же самое, то есть еще время, чтобы вернуть все на круги своя. Иначе желание подчинит ее себе настолько, что все вокруг никогда не станет как прежде.

В фильме страсть привела к насилию, к преступлению. Инстинкт подсказывал Мэгги, что между ней и Клиффом тоже есть нечто темное, мощное, не поддающееся никакому контролю. Такие вещи порой бывают разрушительны для человека.

Может быть, судьба не случайно привела ее в этот тихий уголок? Обманчивое спокойствие — и буйные, неудержимые силы природы? И столкнула ее с этим немногословным сильным человеком, также внешне спокойным, но опасным? Достаточно ли у нее сил, чтобы не сломаться в этих суровых условиях и справиться с ним?

Мэгги лежала, смотрела в темноту и думала, что же теперь будет.

Клифф молчал. Он не знал, что сказать, — все было не так, как он ожидал. Он хотел страсти — но не думал, что она окажется такой раскаленной. Он воображал, что все будет как в той самой песне Мэгги, — но действительность оказалась куда более яркой и захватывающей. Он был уверен, что, как только спадет это сексуальное напряжение между ними, притяжение рассеется как дым.

Это правда — его тело было удовлетворено, и кажется, такого наслаждения он не испытывал еще никогда. Но в голове все равно была Мэгги, одна только Мэгги и ничего, кроме Мэгги. Он был настолько полон ею, что знал: стоит ему только коснуться ее — и все начнется сначала. Это было слишком похоже на зависимость, и ему стало немного страшно. В конце концов, между ними нет ничего общего, кроме страсти.

Внезапно он вспомнил слова из ее песни: страсть — это безумие.

  45