27 
— Ой, я что, ехала слишком быстро? — догадалась я.
— Нет, просто летели слишком низко…
У своего дома я полезла на заднее сиденье за рассыпавшимся буке-том ландышей. Помахала им, как флажком:
— Спасибо за свежий воздух!
Андрей смотрел на меня, сложив на руле руки.
— Вы довольны выходными?
— Довольна? Конечно! Кино, стриптиз, сваренное боссом — собствен-норучно! — кофе, лес, шашлыки, да еще прокат 'БМВ'… у меня скоро пальцы кончатся загибать!
— Вы, правда, довольны? — не отставал он.
— Честное пионерское!
— Значит, так, по-вашему, следует проводить время, чтобы лучше уз-нать женщину?
— Э-э-э… эхм… — я запоздало вспомнила собственный совет. — А что вы про меня, собственно, успели узнать?
Он подумал и тоже демонстративно начал загибать пальцы:
— Вы любите книги, детские фильмы… ('И вовсе они не детские', - обиженно проворчала я) у вас много друзей и знакомых, есть рыжий кот Марс, соседка Элжбе… Элжге… нет, это я не выговорю… танцуете танец живота… в детстве ездили в пионерские лагеря и даже были комсомол-кой… вы легко сгораете, потому что у вас очень белая кожа.
Он поглядел на мои волосы.
— Я думал, вы их красите, но вы и вправду рыжая, да?
— Никогда не задавайте женщинам таких вопросов, — предупредила я. — Это очень интимно, практически из разряда: 'А какое белье вы носи-те? .
Он улыбнулся и сказал легко:
— А какое белье вы носите?
— Андрей Юрьевич! Вы меня пугаете! — я полезла из машины вон. — Между прочим, я о вас практически ничего не узнала!
Чиф вылез следом.
— А что бы вы хотели узнать?
Я удержалась от повторения вопроса про белье.
— А что бы вы хотели про себя рассказать?
Он подумал и сообщил:
— Я не умею танцевать танец живота.
— Душераздирающее известие! И это все?
Он улыбался мне поверх машины:
— Давайте проведем вместе следующий выходной.
— А?..
— Ну, чтобы теперь вы узнали меня получше.
Я почувствовала, что впадаю в легкий столбняк.
— Выходной?
— Ну, или какой-нибудь вечер на неделе, — предложил он неуверенно. — Или я вам уже надоел?
Я не знала, что сказать. Улыбка медленно стекала с его лица.
— Евгения Александровна! Вы не обязаны проводить со мной время только из-за того, что я ваш начальник. Если вам… если вы не хотите…
— Хочу! — немедленно сказала я. Чиф блеснул глазами и нырнул в ма-шину:
— До завтра!
— Угу, — сказала я, прижимая к груди подвядшие ландыши.
Я пребывала в шоке.
И не вышла из него даже в понедельничное утро. Андрей Юрьевич прибыл позже меня — крайне необычно — сверкнул улыбкой, но даже не приостановился у моего стола.
— Доброе утро, Евгения Александровна!
— И вам того же…
Я поймала себя на том, что уже минут десять пялюсь на закрывшую-ся дверь кабинета, и отвесила себе хорошего мысленного пинка. Арбай-тен!
Этот понедельник полностью оправдал свою характеристику — тяже-лый. Прибыли представители фирмы с претензиями по невыполнению договоров, я целый день таскала туда-сюда бумаги, ворошила архив, вы-зывала главбуха и юристов. К концу дня у меня так разболелась голова, что я начисто забыла об Ольгином дне рождения. Спохватилась, когда в седьмом часу подруга позвонила и ужаснулась, что я все еще на работе, хотя должна сидеть уже за праздничным столом. До Оли надо было еще пилить через два района. Если меня будут дожидаться, все кушанья ус-пеют прокиснуть. Ольга размышляла недолго:
— Иванов уже катит с работы. Позвоню, он за тобой заедет. Будь гото-ва.
Народ валил из кабинета — усталый, но, похоже, взаимно довольный. Чиф пожал всем руки на прощание — кстати, а у бизнес-мужиков руки к концу дня не болят? — и повернулся ко мне.
— Ну, как? — сочувственно спросила я. Выглядел он измотанным.
Чиф закатил глаза.
— Отбились!
Присел на край стола.
— Устали?
Я откинулась на спинку кресла. Я еще бы и откатилась на нем, не будь это так заметно.
— Не до такой степени, как вы. Уже можно домой?
Он поглядел на часы.
— Да, конечно. Собирайтесь. Может, заедем по дороге куда-нибудь, отпразднуем победу?
Вот так всегда! То пусто, то густо…
27 
