22 
– Он говорит, что монета с Земли. Хочет проследить, как она могла сюда попасть.
Майк глубоко вздохнул. Весь обзор заполнили тяжелые, слепящие огни Уоллтауна. У входа в зону экваториального искривления было заметно какое-то движение, это корабли собрались на старте перед заездом. Алмазные вспышки выхлопов осветили зону и внезапно исчезли – корабли скрылись в скрученном кольце позади Питфола.
– Не надо слишком зацикливаться на этой чертовой монете, – сказал Эдд. – У тебя есть работа, помни об этом. Ты должен сконцентрироваться на гонках. Это твой реальный шанс выйти в люди.
– Да... я понимаю.
Некоторое время спустя сеть-ловушка совершила еще один оборот и оказалась под ними, продолжая свое медленное перемещение. Майк чувствовал противную дрожь во всем теле.
Он закрыл глаза и начал считать. Осталось три минуты, всего 180 секунд, чтобы проклятая мишень встала на место. Боже, это никогда не кончится. Майк быстро обернулся, чтобы убедиться в том, что Эдд по-прежнему на той же траектории. Что, если парень ошибся в установке координат? Но тот спокойно летел – во всяком случае об этом говорили его навигационные огни – в сотне метров позади.
Майк снова закрыл глаза.
– Эй, Эдд! Потрясающий вид, правда? Все эти цветные огни мерцают в темноте, словно миллионы созвездий. Все равно, что быть где-то там, понимаешь? Плыть в самом центре пустоты.
«Если только мы не погребены внутри пульсирующей звезды в данный момент...»
Он снова открыл глаза, всего на секунду, и тут же зажмурился. Уоллтаун был совсем рядом, поднимаясь все выше и грозя расплющить их в лепешку, а сетки нигде не было видно.
– Красиво, правда, Эдд? Как ты думаешь? – спросил Майк.
– Не знаю. Я всегда зажмуриваюсь, пока сеть не подаст предупредительный сигнал. «Вот тебе на! А вы говорите!»
Майк открыл глаза как раз в тот момент, когда в шлеме зазвенел сигнал сближения. Он напрягся. И тут, в самый последний момент, сеть вынырнула из ниоткуда прямо под ним, он закувыркался, пойманный в паутину на скорости десять метров в секунду, и отскочил к желобу на выходе. Эдд плюхнулся туда же десятью секундами позже.
– Ну вот, прибыли. Неплохо, правда?
Майк подогнул колени, ощущая силу вращения. Когда он наконец остановился, акселерометр в шлеме показывал значение +0,498 g.
– Пожалуй, да.
Эдд отключил навигационные огни на своем скафандре, Майк последовал его примеру.
– Ну, где эта ферма, о которой ты мне рассказывал? Эдд огляделся, пытаясь сориентироваться во мраке, расцвеченном огнями Питфола.
– Там, – махнул он рукой, указывая на темную узкую улочку.
Они двинулись на юг, гравитация росла с каждым шагом. Вскоре Майк весь взмок от тяжести собственного тела.
– Свободное падение мне понравилось больше.
– На самом деле, гравитация полезнее, – сказал Эдд. – Даже на этой центрифуге, если радиус вращения достаточно велик.
– Почему они не используют гравитационное поле? В этом случае у них была бы одинаковая гравитация по всей стене.
– Потому что гравиполе стоит денег, его надо запускать и поддерживать в рабочем состоянии. А вращательная гравитация – задаром.
– Ну и дыра, – охладитель в скафандре Майка заработал в полную силу.
– В чем дело? Тебе здесь не нравится? Майк глубоко вздохнул.
– Все в порядке. Я просто хочу участвовать в гонках. А если для этого нужно здесь жить...
– Я и сам это местечко терпеть не могу.
– Правда?
– Только не говори Леку, – сказал Эдд, внезапно повернувшись к Майку. На стекле его шлема отражались крошечные огоньки, непонятные и холодные. – Не думаю, что задержусь здесь надолго.
– В самом деле? – переспросил Майк, понизив голос до шепота. Он подумал, что, возможно, стоило бы поговорить об этом внутри, где их разговор не транслировался бы на всю округу. – Но это значит, что твой синдикат не собирается вкладывать деньги в команду?
– Ничего такого это не означает. Просто я хочу жить на планете. Хочу видеть солнце и небо и дышать воздухом. Хочу видеть растения на земле, птиц в небе и мелких ползучих тварей в грязи.
– Когда у тебя день рождения? Я подарю тебе ящик жуков или что-нибудь в этом роде.
Майк тут же пожалел о своей шуточке, представив, как Лек говорит:
«Будь дружелюбным, никого не обижай».
– Ты ведь с Земли, Майк. Ты знаешь, что такое планета.
– Да. Не напоминай.
22 
