очень нудно 
107 
– А это, – сказала подошедшая Грудда, – мои братья. Артон – он отправился путешествовать много лет назад и до сих пор не вернулся.
Его лицо было спокойным, ироничным, тонким, голубые глаза смотрели задумчиво и отстранено.
– Альберт…
– Я знаю, – сказал я. – Мы уже встречались.
– Ах вот как? – Грудда оглянулась на Элджи. Во взгляде ее мелькнуло легкое беспокойство.
– Ашур. Он пропал без вести в тот день, когда погиб король Асмур.
Синеглазый чернобородый человек с широкой ухмылкой на лице. Он был чем-то похож на Хэмфорда – такой же не дурак выпить и подраться. Пo-видимому, Ашур любил роскошь: яркие пышные одежды, на широкой груди сияет громадный бриллиант. Хотя, вероятно, он был не так прост, каким казался, мы, пожалуй, могли бы с ним поладить.
– А это Асмур, – сказала Грудда.
Я глядел на портрет с удвоенным, утроенным любопытством – из-за рассказа Элджи. Первое, что бросалось в глаза: король был очень похож на Ашура, хотя, в отличие от него, гладко выбрит и одет в простую черную одежду. Такие же синие глаза, те же черты лица, те же зачесанные назад длинные черные волосы. Выражение его лица было холодно и спокойно – человек, не привыкший сомневаться в себе. В себе, своих решениях и поступках. Такой мог без поиска надежных доказательств убить мать Элджгеберта…
Я отступил, пытаясь одним взглядом охватить эту своеобразную семейную галерею – Грудду, Ардена, Артона, Ашура, Асмура…
И вдруг услышал сдавленное:
– Черт возьми!
Я оглянулся. Хэмфорд, стоявший у камина и издавший этот возглас, вытаращился на меня.
– Что? – спросил я недоумевающе. Молчала и смотрела на меня Грудда. В поисках помощи я оглянулся на Элджи – тот медленно встал и заложил руки за спину, прямой и гибкий.
– Ай да Гордон! Ай да мы!
– Что это значит, наконец? – не выдержал я.
– Хэмфорд, – сказала негромко Грудда, – прикажи уложить детей.
– Но, дорогая…
– Иди, Хэмфорд. Иди. Это наше, семейное дело.
Хэмфорд пошел, но пошел, оглядываясь на меня, из-за чего мне стало совсем неуютно. Грудда сказала своим мягким мелодичным голосом:
– Сядем.
Мы сели.
– Что это значит, Габи? – спросила принцесса. Тот пожал плечами, не сводя с меня смеющихся глаз.
– Я сразу заметил, что он похож на Альберта, но…
Видя, что я по-прежнему ничего не понимаю, Грудда подвела меня к огромному, в два человеческих роста, зеркалу. Я посмотрел на стоявших в зеркале мужчину и женщину. С мужчиной было все в порядке. Я с недоумением повернул голову, увидел отражение портретов…
И замер.
– Ну? Вы поняли, наконец? – прозвучал мягкий голос Грудды – и эхом ему отозвался в другом конце столовой смех Элджи.
Да. Я понял. Какими бы разными ни были лица принцев и королей, их объединяло семейное сходство. И я мог бы быть шестым ликом этого семейного иконостаса.
– Так вы думаете, что я…
– Я вижу, – поправила Грудда. – А теперь скажите мне – КТО вы, Гордон?
Я тяжело вздохнул. Элджи пришел на помощь, изложив мою историю. Принцесса разглядывала меня задумчиво.
– Если правда все то, что вы о себе рассказываете, и если вы – не игра природы, то остается только гадать, кто вы – Ашур или Артон.
– Почему вы так уверены, что я не из какой-нибудь побочной ветви вашей семьи или просто не бастард?
– Короли Элджеберта очень ревностно относятся к своему семени, – холодно сказала Грудда, – и не разбрасывают его где попало. Все дальние родственники и незаконные наследники у нас наперечет. Вы не попадаете в их число. Итак, Артон или Ашур. Вам говорят что-нибудь эти имена?
– Нет, – усмехнулся я. – Как и ваше.
– Оба были синеглазы, высоки, черноволосы…
– Годы и шрамы меняют человека, – повторил я слова Альберта – уж он-то сразу узнал меня.
– Шрамы, да… Горбинка на носу – от рождения?
Я потрогал переносицу.
– Не знаю. Ему часто доставалось.
– Если Гордон – один из вас, – неожиданно заявил Элджи, – он может претендовать на трон!
Я оглянулся на него в растерянности – не это ли Альберт имел в виду, говоря о сложностях?
– Подожди, Габи! – резко сказала Грудда. – Сначала нужно доказать, что он – наш брат.
– Действительно, – пробормотал я. – Хотя бы самому себе. Но я бы не отказался иметь такую сестричку.
Грудда улыбнулась. Ей были приятны мои слова, кем бы я там ей ни приходился.
– Нет, – сказал я, отбрасывая очередную рукопись. – Я могу выучить всю вашу историю наизусть, но это не вернет мне память! Расскажите мне о них еще раз.
107 
