21 
Чуть отступив, она выдернула руку.
— Я приготовлю нам ленч с собой на завтра. Но предупреждаю, я уйду ровно в девять.
— Договорились.
Не было ли в его голосе веселой нотки? Сара открыла дверь и почти взбежала по лестнице наверх.
К утру следующего дня она трезво проанализировала вечернюю ситуацию. Алек жил с нею в одном доме, пока он в отпуске. И он согласился пойти сегодня в поход. И ничего больше.
Мысль о том, что он ее поцелует, была лишь плодом ее воображения. Надо сосредоточиться на том, зачем, собственно, она приехала на курорт — обдумать, каким будет ее следующий шаг. Они могли бы здесь, как взрослые разумные люди, обсудить вопрос о разводе.
Но при мысли о том, что она начнет разговор, который навсегда положит конец их браку, ей становилось плохо. Сара так многого ждала от своего замужества, так расстраивалась, что мечты ее не сбылись. Оттяжка ничего не меняла, но все же давала какую-то надежду.
Не исключено, что однажды она встретит мужчину, в которого влюбится, но сейчас это трудно себе представить. Разве сможет она когда-нибудь забыть Алека?
Его не было в гостиной, когда она спустилась. Может быть, он еще не проснулся?
Она приготовила кофе и травяной чай, потом стала жарить французские тосты. К ее удивлению, входная дверь открылась, когда она положила на сковороду первый, смоченный в яйце, ломоть хлеба.
— Доброе утро, — поздоровался Алек, закрывая за собой дверь. В левой руке у него был компьютер.
— Привет, ты рано встал и уже куда-то сходил? — Она сосредоточила внимание на готовке, стараясь не замечать, как подскочило сердце при его появлении. И задрожали руки. Нет, она не будет строить никаких иллюзий!
— После того, как ты ушла вчера спать, я набросал несколько заметок, а потом решил отослать их секретарше, чтобы она поработала с ними сегодня.
— Ты уже ходил в главный корпус?
Он кивнул.
— Так сказать, к бою готов. Можем отправляться.
— Хорошо. — Сара почувствовала себя ребенком в кондитерском магазине — Алек несколько часов будет принадлежать ей!
Он поставил компьютер на стол, подошел и встал рядом с нею. Слишком близко, хотелось сказать Саре, но она промолчала.
Ей так хотелось поговорить с ним, узнать в подробностях, что он делал в последние шесть месяцев. Больше узнать об аварии. Разговорить его, чтобы послушать его голос. Она так по нему скучала!
— Сара.
Она резко повернулась и наскочила на него. Кончиками пальцев ощутила его твердые мускулы. Встретилась с ним взглядом.
Он медленно опустил голову и поцеловал ее. Его губы были мягкими, теплыми и такими знакомыми.
Все закончилось очень быстро, слишком быстро, подумала Сара, когда он поднял голову. Ей хотелось еще!
Она посмотрела ему в глаза.
— Мне захотелось это сделать, как только я тебя увидел, — сказал он. Его дыхание обдувало ее разгоряченные щеки. — Тот первый поцелуй не получился. Я был зол на тебя и выместил это в поцелуе.
Нервно облизнув губы, она попыталась улыбнуться.
— Да, я знаю. Этот поцелуй был хорошим. Я бы не отказалась еще от одного.
Алек прижал ее к себе и накрыл ее губы своими. Этот поцелуй был не теплым и нежным, а горячим и страстным. И когда его язык стал дразнить ее губы, она раскрыла их, чтобы впустить его внутрь, с готовностью вступая в незабытый танец страсти.
Казалось, земля завертелась, кровь застучала в жилах, огнем наполнилось тело. Она почувствовала его твердую, как камень, грудную клетку на своей груди и выпуклом животе. Ощутила его густые и удивительно шелковистые волосы, когда ее пальцы запутались в них.
Она никогда не испытывала ничего подобного. Это было изумительно. Если бы только…
Толкнулся ребенок.
Они разомкнули объятия, взгляд Алека упал на ее живот.
— Он, верно, хотел сообщить о своих чувствах. Наверное, я слишком крепко тебя прижал?
Потирая живот, она покачала головой.
— Нет. Он всегда проявляет активность по утрам.
Алек медленно протянул здоровую руку и положил на ее выступающий живот. Она переплела свои пальцы с его пальцами, накрыв ладонью его руку, и слегка подвинула ее туда, где шевелился ребенок. Они надолго замерли, вместе переживая моменты движения их ребенка.
В воздухе появился дымок.
— Ах! Тост! — Сара быстро повернулась к сковородке. Ломтики хлеба дымились. Они были черные как уголь. Она свалила их на тарелку. — Черт! Я не уследила.
21 
