27 
"Петька" с Иекшаром одинаково сурово оглядели меня. Даже стушевалась поначалу от такого убийственного намека на собственный идиотизм, но потом, как это обычно случалось в семье Шмелевых, чувство стыда прошло так же быстро как и появилось.
Наконец лицо Петьки, а в том, что это был он сомнений никаких, просветлело.
— Светка! Шмель!
В порыве дружеских эмоций я подлетела к нему и обняла.
— Ага! Носатый! — Школьная кличка Петьки Носика. — Не узнал! Подлец!
— Да тебя разве узнаешь. Ты с каждым годом все хорошеешь и хорошеешь.
— Был ты бабником так им и остался. — Я прищурилась. Петька улыбнулся.
— Ну может есть немного.
— Я вам не мешаю?
Ух ты е! Я отскочила от Петьки и взглянула на капитана. Губы сжаты в тонкую линию, желваки на скулах ходят, в остальном же эталон невозмутимости. Я взяла все на себя.
— Прости, Иекшар, просто случайно вышло. Старые друзья… Давно не виделись…
— Я так и понял. — Процедил он сквозь зубы.
Петька переводил взгляд с меня на капитана, потом зачем-то оглядел членов команды, сопровождающих выдачу пленным.
— Свет, а ты тут какими судьбами? Я думал ты на планете книжки сочиняешь.
— Она — моя гостья.
Он отвечать за меня собрался? Не говорит, а прямо стеклом режет. Да не как муженек ревнует? Ха!
Петька явно заинтересовался. Еще бы. Когда последний раз сиросэкайи принимали на своих кораблях или планете гостей? Ответ: да никогда. По крайней мере в школе нам об этом не рассказывали.
— Гостья?
— Давайте вернемся к сути дела.
Я решила не тратить нервы Иекшара и, подмигнув Петьке, встала чуть сзади от капитана, почти прижавшись к нему. Надо же. А у Носатого выдержка железная. Удивляться положено, а он кивнул и продолжил деловой разговор. Таким Носика я еще не видела.
— Иекшар, как я уже говорил, Совет принимает ваши действия как должное, однако мое начальство не любит оставаться в долгу.
— Я в курсе. — Ой! А это же слова из моего жаргона! Петька видимо подумал также. Я с нежностью взглянула на Иекшара. Хороший мой! — Иначе не было бы никакого сотрудничества.
Носик засмеялся.
— Логично. Что ж, благодарю еще раз. — Он обернулся, я проследила за его взглядом. Последние пленные покинули утяшен. — Мне пора. — Он обратился ко мне. — Светлан, у нас для тебя тоже найдется место.
Мне показалось или Петя действительно как-то странно смотрит на меня, выжидающе что-ли? Иекшар рядом напрягся. Оба с необычайным вниманием ждали моего ответа.
— Не, спасибо, Петь. — Небрежно ответила я. — Я в отпуске пока тут.
Капитан расслабился, но виду не подал. Петька вроде тоже не расстроился. А еще друг называется! Джентльмен чертов! Он улыбнулся мне.
— В отпуске? Предлагаю возобновить знакомство. — Он галантно поцеловал мою руку. — Как с тобой связаться?
— Да ты мой старый почтовый адрес знаешь. — Улыбнулась я.
Петька засмеялся.
— Помню, помню.
Носик развернулся к Иекшару.
— Всего доброго, капитан, приятно с вами сотрудничать.
Иекшар кивнул. Петька скрылся в стыковочном люке, на прощание, подмигнув мне. Капитан же даже не взглянул в мою сторону, просто развернулся и, отдав приказ задраить выход, удалился, размеренно топая своими допотопными сапогами по коридору. Я так и осталась стоять, глядя ему вслед. Да что ж такое то?
Почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. Кое-кто из ребят с любопытством поглядывал на меня. Ну нет. Прилюдно хлюпать носом из-за гада-мужа я не стану! Обойдется! Даже есть не хотелось. Я вернулась в каюту, уселась на кровать и дала волю жалости к себе. Опять реву из-за мужика. Только теперь он не выдуманный, а настоящий. Я обняла мягкую ярко-зеленую подушку, которую обнаружила вчера на своей кровати. Видно мой знаток где-то вычитал, что низшие их любят. Сами-то сиросэкайи такими вещами не пользуются.
Уткнулась носом в мягкое тепло, хлюпнула, потом, вспомнив от кого подушка, рассерженно отшвырнула. Скрестила руки на груди и уставилась невидящим взором в пространство. Потерла глаза руками, легла на кровать, свернулась калачиком и, кажется, уснула.
Проснулась я от легкого прикосновения к губам. Сквозь веки оценила, что в каюте темно, видно автоматика сработала, хозяин в состоянии сна, значит и освещение не нужно. Протяжно вздохнула, открывать глаза не хотелось, состояние депрессивного "ничего-не-хочу" и "все-в-жизни-плохо" еще не испарилось.
27 
