299 
Кэлен взяла склянку и зажала в руке, глядя сквозь матовое стекло на прозрачную жидкость внутри сосуда. И, сообразив, что другую руку прижимает к животу, уронила её вдоль тела.
- Теперь вот что. Поскольку я только что её сделала, она сохранит своей действие до утра, - указала женщина на плохо сделанную склянку. - Вы можете принять её в любой момент, но если проволыните до утра, то она, скорее всего, станет недостаточно сильной. Я бы посоветовал принять её сегодня вечером, перед сном.
- Это больно?
Женщина озабоченно нахмурилась.
- Не больше, чем обычные месячные, дорогая. На таком маленьком сроке. Просто будет кровотечение, так что будьте к этому готовы.
Кэлен имела в виду, будет ли больно ребенку. Но не могла заставить себя повторить вопрос.
- Просто выпейте все до дна, - продолжила женщина. Вкус не такой уж противный, но можете при желании запить чаем.
- Спасибо.
Кэлен повернулась к двери.
- Подождите! - окликнула женщина. Она подошла и взяла Кэлен за руку. Мне очень жаль, дорогая. Но вы ещё молоды и сможете завести другого.
Кэлен вдруг пришла в голову мысль.
- А это не повлияет на мою способность...
- Нет-нет, дорогая! Совсем нет. С вами будет все хорошо.
- Спасибо, - снова поблагодарила Кэлен, шагнув к двери. Ей вдруг захотелось побыстрей убраться из этого маленького домика, и оказаться в темноте наедине с самой собой, если вдруг расплачется.
Женщина схватила Кэлен за руку и развернула лицом к себе.
- Обычно я не читаю нотаций молодым женщинам, потому что когда они приходят ко мне, время для нотаций уже давно миновало, но я надеюсь, что ты выйдешь замуж, дорогая. Я помогаю, когда во мне нуждаются, но я бы предпочла помочь тебе родить ребенка, чем избавляться от него, право слово!
- Я думаю так же, - кивнула Кэлен. - Спасибо.
На улицах Ферфилда было темно, но ещё попадались идущие по своим делам люди. Кэлен знала, что как только сюда придет Имперский Орден, то всем их делам придет конец.
Однако в данный момент её это как-то не очень волновало.
Она решила, что сделает это до возвращения в лагерь. Она боялась, что Ричард обнаружит склянку и придется с ним объясняться. Ричард ни за что не позволил бы ей сделать это, но поскольку он и понятия не имел о её состоянии, то она смогла выяснить его настоящие желания и чаяния.
И он совершенно прав. Они должны беспокоиться обо всех остальных людях и не могут допустить, чтобы их личные проблемы приносили вред другим. Шота безусловно сдержит свое слово по этому вопросу, и тогда они не смогут выполнить свой долг. Так что она все правильно решила.
Двигаясь из города, она увидела едущего верхом Далтона Кэмпбелла, и свернула на темную улицу. Он всегда казался очень собранным человеком. Но сейчас, когда он проезжал мимо, Кэлен показалось, что он пребывает в каком-то растрепанном состоянии. Непонятно, что ему нужно в этой части города, известной своей скверной репутацией.
Дождавшись, когда Кэмпбелл проедет, Кэлен двинулась дальше.
Дойдя до дороги, шедшей в поместью Министра, неподалеку от которого стоял лагерь д"харианцев, она увидела, как вдалеке блеснула освещенная луной крыша кареты. Карета была ещё далеко, но Кэлен все равно сошла с дороги. Ей вовсе не хотелось ни с кем встречаться, особенно с кем-нибудь, кто может её узнать.
Кэлен зашагала по полю. От горечи во рту её едва не тошнило. По щекам струились тихие слезы. Отойдя на некоторое расстояние от дороги она не выдержала и упала на колени, дав волю слезам.
Глядя на зажатую в руке склянку, на поверхности которой отражалась луна, она не могла припомнить, чтобы когда-либо в жизни чувствовала себя такой несчастной. Всхлипнув, она вытерла слезы, напомнив себе, что это ради всеобщего блага. Безусловно. Она совершенно уверена.
Открыв крышку, она выронила её на землю. Затем подняла склянку, пытаясь разглядеть содержимое в тусклом свете луны. Другую руку она прижала к их ребенку. Ее ребенку. Ребенку Ричарда.
Глотая слезы, она поднесла склянку к губам и замерла, стараясь успокоить дыхание. Ей не хотелось набрать жидкость в рот, а потом оказаться неспособной её проглотить.
Кэлен опустила склянку и снова поглядела на не в лунном свете и подумала обо всем, что эта склянка означала.
А затем опрокинула её, вылив все содержимое на землю.
И мгновенно испытала громадное облегчение. Будто к ней вернулась жизнь и надежда.
Когда она поднялась на ноги, от слез остались лишь воспоминания в виде сухих полос на щеках. Кэлен облегченно и радостно улыбнулась. Их ребенок жив!
299 
