очень нудно 
12 
— Что-то не очень похоже. — Государственный министр подождет. Он подвинул стул и сел рядом с шезлонгом. — Были в Центре?
— О да. Ваша семья может гордиться, он просто замечательный.
— Так вы согласны выступать у нас?
— Я согласна провести переговоры о контракте. — Она вернула шезлонг в сидячее положение. — Возможности Центра уникальны. Но потребуется уточнить некоторые детали, финансовые и юридические…
— Разве это нельзя предоставить юристам и финансистам? Если мы пришли к согласию в главном, остальное — дело специалистов.
Ее отца немало позабавило бы такое безразличное отношение к финансовым вопросам.
— Что ж, подождем их мнения, и, когда они согласуют все вопросы, подпишем контракт.
— А вы, кажется, превратились в настоящую деловую женщину.
— Не кажется. Я такая и есть. Вы не одобряете женщин, ведущих свой бизнес, ваше высочество?
— Кордина — современная страна, и мы не отстаем в вопросах прав женщин.
— Чего стоит это королевское «мы», — еле слышно пробормотала она, а громко сказала: — О, я в этом нисколько не сомневаюсь. — И поинтересовалась: — Вы еще не расплавились в костюме?
— Здесь ветерок.
— Вы когда-нибудь расстегиваете воротничок и снимаете ботинки?
— Простите?
— Не важно. — Она взяла со столика стакан с лимонным соком. Хотя лед растаял, напиток был еще прохладным. — Вы плаваете здесь, ваше высочество?
— Когда позволяют дела и время.
— Делу — время, потехе — час. Такая поговорка не для вас?
Он сидел, как будто не чувствуя, что его спина плавится на солнце, она видела, как иногда вспыхивает рубин на королевском перстне, но лицо и глаза были в тени.
— Наверное, так должно быть.
— Но это не для принцев?
— Прошу прощения, что не смог заняться вашим досугом.
— Я не хочу, чтобы меня развлекали. — Она встала, и он тоже поднялся. — О, да сидите же, ваше высочество, мы здесь одни. Вам не кажется, что женщину утомляет, когда мужчина вскакивает при каждом ее движении.
Он снова сел, но вид у него стал такой, как будто его позабавило услышанное.
— Нет, я об этом не думал.
— Так вот, им это не нравится. Вам надо бы чаще бывать в Америке, может быть, научитесь быть раскрепощенным.
— Но я, в силу своего положения, не могу позволить себе быть раскрепощенным, — спокойно заметил он, и ее гнев сразу остыл. Она позволила себе слишком много.
— Ладно. Оставим это, хотя я не понимаю, почему так обязательно следовать правилам в присутствии друга семейства. Прошу прощения, ваше высочество, но я не привыкла к официальности, и меня раздражает протокол.
— Тогда почему вы никогда не зовете меня по имени? — Этот вопрос заставил ее повернуться и посмотреть в его глаза вопросительно и удивленно. — Вы же сами только что сказали, что мы знаем друг друга много лет.
— Я ошибалась, — она почувствовала подвох, — мы совсем не знаем друг друга.
— Но вы ведь обращаетесь к остальным по имени, несмотря на титул.
Ей хотелось пить, но она не желала проходить мимо него.
Он встал и, подойдя, заглянул ей в глаза:
— Я хотел бы знать причину.
Она занервничала. Он стоял слишком близко, опустив руки, не дотрагиваясь до нее, но она вдруг испугалась.
Он видел, что она нервничает, но придвинулся ближе:
— Так почему? Я был с вами недружелюбен?
— Да… То есть нет. — Она вдруг сделала шаг назад.
— Да или нет?
— Нет. — Она стояла, проклиная себя и чувствуя собственную глупость. Зачем она начала этот разговор? — Вы всегда очень вежливы и предупредительны. Хотя с самого начала вы меня не одобряли…
— У вас создалось такое впечатление? — Он встал почти вплотную. Ей оставалось защищаться обычным приемом — агрессией.
— Вы ясно и понятно всегда давали мне это понять.
— Тогда приношу свои извинения. — Он вдруг взял ее руку и поднес к губам. Ей показалось, что гром ударил посреди ясного неба.
— Не старайтесь быть таким любезным. — Она попыталась вырвать руку, но рука была зажата как в тисках.
Его улыбка была еще удивительнее, чем поцелуй, и произвела еще большее впечатление. Почему она так разволновалась?
Он находил ее неотразимой. Под внешней оболочкой железной леди явно притаились уязвимость и растерянность.
12 
