очень нудно 
99 
Если Изабелла терпеть не могла своего зятя, то он отвечал ей взаимностью. Испанский двор казался ему чопорным, строгим и малопривлекательным. Там можно было встретить слишком много священников и монахов. Охраняемая чудовищной инквизицией религия была безжизненна и нависала постоянной угрозой. Женщины едва осмеливались поднять глаза, мужчины почти не улыбались, а в окрестностях городов и деревень по ночам горело слишком много костров. Жизнерадостный Филипп, воспользовавшись первым предлогом, отправился назад, в свою любимую Фландрию.
Изабелла восприняла его отъезд с облегчением, Хуана с отчаянием.
* * *
Когда королева вошла в комнату к своей дочери, та не пошевельнулась и даже не повернула к ней головы. Она неподвижно сидела у окна, держа на коленях гитару, но не прикасаясь к ней, и наблюдала, как плоскогорье Кастилии медленно покрывалось снежным ковром. У подножия холма, на котором высились могучие башни Медина дель Кампо, находилась деревня, которую снег окрасил белым цветом. Изабелла подошла ближе и положила Хуане руку на плечо.
– Почему вы все время одна, дочь моя, чем вы так опечалены? Почему вы не показываетесь на глаза вашей семье и вашим друзьям? – спросила она нежно.
Хуана взглянула на нее, и в ее голосе вдруг прозвучала злоба.
– Здесь я пленница, мадам, а пленницы не наносят визитов.
– Пленница? Что за мысль! Вы сами, добровольно, отказываетесь покидать эту комнату.
– А я говорю вам, что я – пленница! – в неистовстве закричала Хуана. – С тех пор как меня удерживают здесь, я нахожусь вдалеке от того, которого я люблю, вдалеке от Филиппа. Я знаю, что вы намереваетесь разлучить нас, ибо ненавидите его. Но я люблю его, слышите, люблю!
Пораженная столь неожиданной вспышкой гнева, королева отступила на шаг.
– Ничто вас не удерживает здесь, дитя мое, кроме зимнего снега. Вы не сможете добраться в такую погоду, да еще и с ребенком, до Сьерры. Мы должны дождаться весны. Вы больше не любите своей родины и замок, в котором были так счастливы?
Скрежеща зубами, Хуана подошла к ней, схватила гитару, швырнула ее об пол и отбросила в сторону обломки.
– Я не люблю ничего, и никого, кроме него. Я хочу его видеть. Я хочу в Гент. Понимаете вы, я хочу уехать. Я ненавижу Испанию… я ненавижу вас всех!
Она кричала так громко и пронзительно, что Мария Почеко, услышав, встревожилась и вошла в комнату. Она отвела королеву в сторону.
– Оставьте ее, ваше величество. В этом состоянии она ничего не слышит. Душа ее отсутствует. Она способна даже убить.
– Ужасно, – простонала Изабелла. – Любовь почти лишила ее разума. Что можно для нее сделать?
В это время Хуана села на пол и зарыдала, не обращая внимания на обеих женщин.
– Я полагаю, – прошептала Мария, – будет лучше, если мы позволим ей уехать, несмотря на время года. Быть может, на нее благотворно повлияет присутствие герцога и она выздоровеет. Здесь она не продержится до весны.
Королева глубоко вздохнула и смахнула слезу со щеки.
– Хорошо, – сказала она через силу. – Пусть она едет. Приготовьте все, донна Мария… и позаботьтесь о ней. Одному Богу известно, какие мучения подготовил ей этот проклятый Филипп.
* * *
Хуана со своей свитой покинула Медина дель Кампо и спустилась с кастильских плоскогорий. Погода была ужасная, и процессия двигалась очень медленно, но герцогиня улыбалась счастливо от одной мысли, что вскоре вновь увидит Филиппа. На щеках ее впервые за последнее время появился румянец.
Путешествие никак не кончалось. В заливе Гаскони корабль принцессы попал в страшную бурю. Почти все ее спутники были больны, а одна карлица умерла на море. Лишь Хуана, казалось, ничего не чувствовала. Она жила ради того мгновения, когда увидит Филиппа…
Когда они приплыли в Брюгге, где остановился Филипп, ее ждало потрясение, которое было большим, чем потрясение Филиппа от ее неожиданного приезда: ее место было занято. Филипп открыто сошелся со своей первой любовницей, красивой фламандкой с густыми светлыми волосами и золотистой кожей. Покинув праздничный зал, где ему сообщили о прибытии Хуаны, Филипп столкнулся с женой и с раздражением набросился на нее:
– Что, черт побери, вам здесь нужно, мадам? Ни один человек не ждал вас, никто не хочет вас здесь видеть! Вы должны оставаться в своей Испании!
Хуана в обмороке опустилась на пол.
– Приведите ко мне эту женщину, – велела Хуана, когда охотничьи рога пропели вдали.
99 
