с удовольствием перечитала 
16 
— Аркадиус! — бросила Марианна. — Надо немедленно найти какое-нибудь судно… Я встретила…
Она запнулась. Оба мужчины обернулись к ней, и она увидела, что рыбаком был не кто иной, как Жан Ледрю.
— Судно? — спокойно спросил он. — Для чего? Вам моего уже недостаточно?
Она как подкошенная рухнула на скамью, расстегнула душивший ее плащ и отбросила назад чепчик.
— Я думала, что вы уже не приедете, что с вами что-то случилось, не знаю уж что! — вздохнула она.
— Нет, все прошло хорошо! Просто мне пришлось остаться на несколько дней в Морле. Один из моих людей… заболел.
Он слегка замялся при объяснении, но Марианна была слишком рада, увидев его снова, чтобы обратить внимание на такую мелочь.
— Главное — что вы приехали, — сказала она. — И ваше судно здесь?
— Да, возле башни Магдалины. Но я сейчас отчаливаю в Конкет.
— Вы уезжаете?
Жан показал на корзину с макрелью.
— Я простой рыбак, который приходит продать рыбу, и мне, ясное дело, нечего тут делать, в Брестском порту, кроме этого. Но не беспокойтесь, я завтра вернусь. Все готово, как вы договорились в Сен-Мало?
В нескольких словах сначала Аркадиус, затем Марианна ознакомили его с тем, о чем он еще не знал: рана Язона, невозможность для него что-нибудь предпринять раньше недели, необходимость усилий для его освобождения, а также нависшая над ним угроза наказания, едва он поправится, оставлявшая очень короткий промежуток времени для действий… Жан Ледрю выслушал все это, нахмурив брови и раздраженно покручивая кончики усов. Когда Марианна закончила сообщением о недавнем разговоре с Видоком, он с такой силой ударил кулаком по столу, что несколько рыб вылетело из их ивовой тюрьмы.
— Вы забыли только об одном, но очень важном: о море. На нем не всегда можно делать то, что хочешь, и через неделю погода будет такая плохая, что Ируаз станет непроходимым. Надо, чтобы не позже чем через пять дней заключенный находился на борту корабля, который придет за ним к Конкету.
— Корабль? Какой корабль?
— Какая разница? Тот, который перевезет его через океан, конечно! Он будет в Уэссане через три дня и не может задерживаться там дольше без того, чтобы береговая охрана не засекла его.
Мы отправимся в рождественскую ночь.
Марианна и Жоливаль озадаченно переглянулись. То ли Ледрю не в своем уме, то ли ничего не понял из того, что ему говорили?
Молодая женщина решила повторить сказанное:
— Жан, мы вам сказали, что раньше недели Язон не восстановит свои силы настолько, чтобы взобраться на стену, или спуститься по веревке, или делать какие-нибудь резкие движения, необходимые при бегстве.
— Но я думаю, у него по крайней мере хватит сил перепилить цепь, которая приковывает его к кровати? Особенно если, как вы мне сказали, у него есть необходимый инструмент и деньги, за которые можно получше питаться.
— Мы все это сделали, — вмешался Аркадиус. — Но этого совершенно недостаточно. А что хотите сделать вы?
— Похитить его, очень просто! Я знаю, где находится лазарет: с самого края, почти снаружи. Стены там не такие высокие, на них легче взбираться. Нас двенадцать человек, привыкших в бурю бегать по реям. Ворваться в лазарет, схватить вашего друга и переправить его через стену будет детской забавой. Мы оглушим всех, кто окажет сопротивление, и, поверьте мне, это будет проделано быстро. В рождественскую ночь самый высокий прилив будет в полночь.
Мы приготовимся к отплытию вместе с ним. «Сен-Геноле» будет стоять на якоре у подножия Керавеля. К тому же, — добавил он с внезапной улыбкой, вызванной растерянным видом его собеседников, — охранники тоже на свой манер празднуют Рождество. Они напьются как сапожники, и мы без труда достигнем цели!
Какие будут возражения?
Марианна глубоко вздохнула, словно после долгого пребывания под водой вынырнула на свежий воздух. После всех этих дней сомнений и тревог спокойная уверенность Жана Ледрю слегка ошеломила ее. Но какой же она оказалась убедительной.
— Я не смею возражать, — улыбнулась она, — да вы и не приняли бы никаких возражений, не так ли?
— Никаких! — подтвердил он серьезно, но глаза его прищурились, когда он забрасывал корзину с рыбой на плечо.
Веселый огонек промелькнул в его взгляде, что являлось у этого молчаливого бретонца знаком необычайной радости.
— Предупредите заключенного, что это будет вечером в понедельник. Пусть перепилит цепь к одиннадцати часам. Остальное — мое дело. Что касается вас, следите за прибытием шхуны и, когда вы увидите ее у набережной, дождитесь ночи и приходите на нее!
16 
