26 
— Я уже давно это знаю, — с легкой улыбкой заметил Язон, отвечая на мощное объятие знаменитого бретонца.
Затем он повернулся к Видоку и чистосердечно протянул ему руку.
— Мы слишком много перенесли вместе, чтобы не стать братьями, Франсуа, — сказал он. — Ты только исполнил свой долг. У тебя не было выбора…
— Спасибо! — просто ответил полицейский. — Что касается ее, то будь спокоен, с ней не произойдет ничего плохого! Я тоже позабочусь о ней. Идем, я помогу тебе взобраться наверх! — добавил он, показывая на стену из дерева, по которой хлопала на ветру веревочная лестница.
Но уже несколько человек с американского корабля спустились на палубу и, схватив своего капитана, понесли его вверх, как простой тюк, в то время как люди Жана Ледрю, которому Язон на ходу успел крепко пожать руку, удерживали лестницу, чтобы она не болталась. Прижавшись к Жоливалю, Марианна провожала глазами подъем Язона к фризу из голов, выглядывавших из-за борта «Волшебницы моря». Прибытие его на палубу было встречено громовым «Ура!», прозвучавшим как пушечный выстрел и зловеще отозвавшимся в сердце Марианны. Это приветствие представилось ей голосом той далекой страны, куда она не имела права следовать за Язоном и которая отбирала его у нее.
На корме «Сен-Геноле» Видок три раза мигнул фонарем, и там, у скалистого мыса, фрегат стал разворачиваться, чтобы вернуться в Брест. Тем временем небо на востоке посветлело. Но ветер усилился, надувая вновь поднятые паруса, в то время , как матросы шхуны, вооружившись баграми, отталкивали их судно от брига. Жан Ледрю снова стал за штурвал, и мало-помалу полоса воды между двумя кораблями стала увеличиваться. Шхуна скользила уже почти в кильватере большого парусника. Там вверху, между двумя бронзовыми фонарями, заливаясь слезами, Марианна увидела, как показалась поддерживаемая матросами высокая фигура Язона. Он поднял руку в прощальном жесте. Он казался уже таким — далеким, таким далеким, что потерявшая голову Марианна забыла, как только что обещала себе быть мужественной, что это «прощай» было не чем иным, как «до свидания»… В одно мгновение она превратилась в исходящую мучениями четвертованную женщину, у которой ветер уносил ее лучшую часть. В отчаянном порыве вырвавшись из рук Аркадиуса, она бросилась к борту.
— Язон! — закричала она, не замечая, что прорезавший волны форштевень заливал ее водой. — Язон!.. Вернись! Я люблю тебя!
Ее мокрые пальцы впились в полированное дерево, в то время как непроизвольным движением она отбросила на спину намокшую массу волос. Палуба ушла из-под ног, и она едва не упала, но все ее силы сконцентрировались в судорожно сжатых пальцах, так же как и вся жизнь — в глазах, провожавших удаляющийся корабль Язона… Две сильные руки схватили ее за талию» избавляя от опасности.
— Вы сошли с ума! — загремел Видок. — Вы чуть не упали в воду…
— Я хочу снова увидеть его… Я… хочу быть с ним!
— Он тоже! Но он хочет увидеть не ваш труп, а вас, живую!
Господи! Неужели вы хотите погибнуть у него на глазах, чтобы доказать ему свою любовь? Живите, черт возьми, хотя бы до встречи, которую он вам назначил.
Она посмотрела на него с удивлением, уже снова охваченная желанием жить и бороться, чтобы добиться цели, которую у нее сейчас отняли.
— Откуда вы это знаете?
— Он слишком любит вас! Иначе он никогда не согласился бы разлучиться с вами! Пойдемте в укрытие. Опускается предрассветный туман, и вы уже промокли. От воспаления легких можно так же легко умереть, как и от прогулки на дно моря.
Она покорно позволила отвести себя в защищенное место и укутать плотной парусиной, но отказалась спуститься в каюту. Она хотела до последнего мгновения видеть удаляющийся корабль Язона.
Там, в стороне от цепочки островов, окруженных грозными рифами, «Волшебница моря» уверенно направлялась в открытое море, грациозно наклоняясь под громадным и хрупким грузом белых парусов. В серости раннего утра она напоминала чайку, скользящую между черными скалами. В какой-то момент Марианна увидела корабль сбоку, когда он проходил между двумя островками. Она заметила, что на носу вырисовывается силуэт женщины, и вспомнила, что ей однажды сказал Талейран: это ее изображение, установленное Язоном на носу корабля, и она страстно пожелала превратиться в эту женщину из дерева, которую его взгляд, без сомнения, так часто ласкал…
Затем американский бриг лег на другой галс и Марианна видела только корму и ее фонари, постепенно исчезнувшие в тумане.
26 
