9 
Отказ мужа отпустить из замка детей глубоко уязвлял мадам де Ганж. Желая заставить жену постоянно жить в Ганже, Шарль постановил, что детей будет воспитывать его мать, которая, имея собственный дом в Монпелье, большую часть времени проводила в замке Ганж. И когда Диане хотелось повидать детей, она должна была возвращаться в замок.
– Ваша свекровь – достойная женщина, – заметила мадам де Жоаннис. – Она не позволит причинить вам вред!
– Боюсь, что она не сможет помешать этому: ведь попытались же они убить меня в двух шагах от вас. Нет, я хочу принять необходимые меры предосторожности.
И Диана объяснила матери, что намеревается немедленно составить завещание, объявив ее своей полноправной наследницей. А после смерти мадам де Жоаннис все, включая состояние Ношеров, отойдет к детям маркизы де Ганж.
Через час завещание было составлено по всей форме. Однако Диана сочла необходимым принять еще ряд предосторожностей; для этого она собрала в доме своего первого мужа городских советников и пригласила нескольких надежных свидетелей. В их присутствии мадам де Ганж торжественно заявила, что отныне должно считаться недействительным любое иное завещание, составленное после сегодняшнего дня, как бы ловко его ни приписывали ей. Заявление это она делает на тот случай, если ей придется умереть вдали от Авиньона.
– Если вам представят такое завещание, – продолжала Диана, – знайте, что оно фальшивое и подложное, даже если этот документ будет подписан моей собственной кровью. Не знаю, до какой крайности смогут меня довести, но я утверждаю, что только сегодняшнее завещание является подлинным!
Когда все необходимые формальности были выполнены и бумаги подписаны, маркиза сообщила супругу, что она готова ехать в Ганж.
2. Убийство
Солнышко, которое обычно так радует путешествующих по дорогам Прованса и Лангедока, и на этот раз светило вовсю, однако для супругов де Ганж поездка проходила в зловещем, сумрачном молчании. Надвинув шляпу на самые брови, маркиз сидел в углу кареты и за всю дорогу не произнес ни слова, а жена даже не пыталась смягчить его злобное настроение.
За несколько часов до отъезда между супругами состоялось бурное объяснение, причиной которого стало завещание, составленное и обнародованное Дианой. Узнав о поступке жены, Шарль пришел в ярость и обрушил на нее поток проклятий и упреков.
– Вы что же, решили меня погубить и опозорить? Да вы, сударыня, положительно с ума сошли!
– С ума сошла? О, это было бы слишком просто! Нет, сударь, я не сумасшедшая. Знайте же, мысль о завещании пришла мне в голову не без помощи известного вам ванильного крема, от которого я чуть не погибла. Вам следовало бы поблагодарить меня за то, что я не дала разгореться скандалу. Согласитесь, я была весьма сдержанна.
Она ожидала взрыва гневного возмущения, но ничего подобного не произошло. Напротив, ярость маркиза, похоже, улеглась. Презрительно пожав плечами, супруг покинул поле брани, и Диана, оставшись одна, почувствовала, как ледяная рука сдавила ей сердце. Он даже не почел за труд отрицать обвинение, не счел нужным удивиться! И пока экипаж катился по дороге, бегущей среди оливковых плантаций, маркиза, забившись в угол, с горечью думала о том, что человек, сидящий рядом с ней, наверняка желает ее смерти…
В маленьком городке Ганж, расположенном на слиянии рек Эро и Рьетор, росли старинные платаны, простирая свои ветви над белыми домиками с выгоревшими на солнце черепичными крышами. Это было уютное и очаровательное местечко. Однако стоило мадам де Ганж увидеть в теплой послеполуденной дымке высившиеся над городком башни древнего замка, как черная пелена заволокла ей взор и дрожь пробежала по всему телу. Старинная семейная твердыня не отличалась комфортом, маркиза давно об этом знала, но сейчас, когда она возвращалась сюда после ужасного покушения на свою жизнь, хмурый замок показался ей предвестником беды. Его мрачные стены напомнили Диане стены могильного склепа, а в скрипе колес ей почудился далекий приглушенный голос Ла Вуазен:
– Если вы не станете остерегаться, то не доживете до конца этого года…
Тревожные ощущения не покидали ее до тех пор, пока карета не остановилась во дворе замка. Там Диану уже ждали дети; с радостными криками бросились они к ней навстречу, и Диана нежно обняла обоих.
Как две капли воды похожие на красавицу-мать, дети были очаровательны. Александру недавно исполнилось шесть лет, а хорошенькой Мари-Эспри, одетой в длинную, точь-в-точь как у взрослой дамы, юбку, было четыре года. Бабушка, вдовствующая маркиза, с улыбкой следовала за детьми. Женщины горячо обнялись.
9 
