Последние отзывы

  70  

Прохладная рука легла ей на лоб, и женщина сказала недовольным тоном:

– Этого-то я и боялась! Ты простыла, несмотря на мои заботы, и у тебя температура. Родриго будет недоволен!

– Как он себя чувствует? – спросила Фьора и снова чихнула.

– Он чувствует себя, как всегда, отлично: несколько капель воды не могут повлиять на его отменное здоровье. У него сила как у быка на нашем гербе! – добавила женщина с внезапной экзальтацией, весьма удивившей Фьору.

Впрочем, и сама эта женщина была удивительным созданием и заинтересовала Фьору, несмотря на ее несколько замутненное сознание. Она была высокой и, возможно, такой же сильной, как и Борджиа, но только костлявая, с длинным лицом оливкового оттенка. Строгое платье испанской дуэньи, унылость которого немного скрадывала тонкая белая оборка вокруг высокого ворота, застегнутого красивой золотой брошью с жемчужинами, совсем не украшала ее. Черная вуаль прикрывала ее волосы, уложенные в прическу в виде башни. На кожаном поясе была подвешена связка ключей.

– Я хотела бы поблагодарить монсеньора, – сказала Фьора. – Вы думаете, я смогу сделать это сегодня?

– Он сказал мне, что придет повидаться с тобой сегодня вечером, – ответила женщина недовольным тоном. – Он даже приказал накрыть стол для ужина в этой комнате, и будет очень огорчен, увидев тебя в таком состоянии.

– После ночи, которую я провела, в этом нет ничего удивительного. И потом, я не так уж больна. У меня просто сильный насморк, и я надеюсь, что через пару дней он пройдет.

– Ты его не знаешь. Он не терпит болезней и больных. И посмотри на себя! – добавила женщина, протянув ей зеркало с ручкой. – У тебя покрасневший нос, воспаленные веки… Такой тебе нельзя показываться ему на глаза.

– Ну так и не покажусь! – проворчала Фьора, которую эта женщина начинала раздражать. Кроме того, Фьоре не нравилось, что та говорила ей «ты». – Скажите монсеньору, как обстоят дела, когда он вернется, и пусть он решит, стоит ли нам видеться.

– Там посмотрим! А пока надо сделать все возможное, чтобы вылечить тебя.

Она принялась за лечение со знанием дела: сначала дала Фьоре настой с медом и заставила ее проглотить кучу пилюль, сделать две ингаляции, после которых несчастная вся покраснела. Потом женщина собралась поставить ей клистир, от которого Фьора отказалась, собрав все свое мужество. Она не знала, прошла ли ее лихорадка, но почувствовала себя совершенно одуревшей, вдобавок у нее заболело сердце.

– Оставьте меня в покое! – крикнула она ей. – Вы убьете меня вашими лекарствами, потому что я никогда их не принимаю, да будет вам это известно!

– Когда человек болен, он лечится! – гаркнула женщина в ответ. – Тебе надо еще проглотить этот сироп, который смягчит горло и…

– Я ничего больше не проглочу! Единственно, в чем я нуждаюсь, так это в том, чтобы меня оставили в покое и дали выспаться!

Схватив подушки и одеяла, Фьора собиралась скрыться под ними, но приход кардинала положил конец этой сцене. Фьора не сразу узнала его. На Борджиа были элегантный короткий камзол из черного бархата с золотым шитьем, обтягивающие штаны, которые подчеркивали красоту его стройных и сильных ног.

Увидев двух женщин, стоявших друг против друга, словно разгневанные курицы: одна красная, растрепанная, схватившаяся за простыни, другая, державшая флакон и ложку, он расхохотался.

– Вы не можете кричать потише? – спросил он, еле отдышавшись. – Вас слышно аж в самом конце галереи. Мне хотелось, чтобы присутствие донны Фьоры в моем доме было неизвестно большинству моих слуг хотя бы дня два.

Потрясая по-прежнему флаконом и ложкой, дуэнья набросилась на него:

– Эта девица больна, Родриго. Неужели ты сможешь с ней ужинать? Посмотри на нее! Я сделала все, что могла, чтобы вылечить ее, но она мешает мне.

– Я хочу, чтобы эта женщина прекратила отравлять меня своими лекарствами. Но она заладила, что вы будете разгневаны, узнав, что…

– Что вы простудились этой ночью? Я совсем не удивлен и… нисколько не разгневан.

– Но ты сказал, что будешь ужинать с ней, – сказала дуэнья, готовая расплакаться.

– Я не вижу, в чем трудность, Хуана? Стол поставят у постели, и ты прикажешь подать легкую пищу. А теперь обе успокойтесь! Недоразумение произошло оттого, что этой ночью я не представил вас друг другу. Мне необходимо было отдохнуть, и я думал сделать это после того, как вы проснетесь, мой дорогой друг.

  70