очень нудно 
104 
По дороге шевалье сообщил Адемару свое мнение по поводу дуэли:
— Ты сделал глупость, мой мальчик.
— Позволить безнаказанно трепать мое имя за столами кабаре было бы умнее? А моя честь? Тебе она безразлична?
— Если бы все обманутые мужья хватались за шпаги, население Франции значительно сократилось бы.
— Ты считаешь, что я не прав?
— Как тебе сказать... Ты прав, желая заставить уважать свое имя, но не прав, если проходимец Лэссак сказал правду.
— Шарлотта — любовница де Лувуа?
— Почему бы и нет? Никто не знает, что было между ними, пока она находилась под кровом его охотничьего домика. И если ты сейчас стоишь за честь своего имени, то не оказываешь доброй услуги своей жене.
— Я не первый муж, который дерется за честь супруги!
— Разумеется, но дуэль наделает шуму. Шум дойдет до Ментенон, которая ее ненавидит, поверь, она будет счастлива. Твою Шарлотту могут просто удалить от двора.
— После смерти королевы она и так больше не состоит при дворе, она снова в свите герцогини Орлеанской. Я уверен, что герцогине хорошо известно, какие отношения у Шарлотты с де Лувуа. Она не лишила ее своей дружбы, наоборот, стала еще сердечнее. А если Ментенон будет злиться, ты замолвишь за Шарлотту доброе словечко, ты же с Ментенон в хороших отношениях.
— Словечек, думаю, понадобится очень много! Они подошли к самой укромной части площади.
Д'Эффиа поставил на землю большой потайной фонарь, который позаимствовал у консьержа, чтобы хоть как-то осветить место поединка. Шевалье произнес перед противниками положенные слова и сравнил длину их шпаг, она должна была быть одинаковой. Так и оказалось, противники были почти одного роста, если и была разница, то разве что в палец[35]. Зато, когда они сбросили камзолы, де Лэссак оказался куда мускулистей худого узкокостного графа.
Противники встали в позицию, перекрестились, и шевалье отступил на пять шагов назад.
— Начинайте, господа!
Мгновенно завязался ожесточенный бой. Де Сен-Форжа, едва услышав слова де Лоррена, атаковал противника с неслыханной яростью, используя необычное мулине, целя ему в голову и сбивая с толку градом ударов.
— Откуда он выучился такому приему? — удивился д'Эффиа. — Мы же все вместе ходили в один фехтовальный зал.
— Действительно, он использует шпагу, как саблю. Я знаю, что его дальний родственник служит во флоте. Правда, они не виделись тысячу лет, но вполне возможно, он и научил его так драться... Жаль, что вечер испорчен...
Кавалерист в ответ атаковал быстрыми короткими ударами, вынуждая Адемара отступать, но тот тут же возвращался на свою позицию. Им владела такая ярость, какой в нем и заподозрить никто не мог, похоже, он в самом деле жаждал убийства.
— Барашек наш впал в бешенство, — заметил де Лоррен. — Я и вообразить себе не мог, что он способен на такое неистовство.
— Лишнее подтверждение, что мы знаем его хуже, чем думаем. Однако он имеет дело с сильным противником. О Господи!
Восклицание относилось к неловкости, допущенной де Сен-Форжа, его положение на миг ухудшилось, но он тут же бросился вперед с прежней яростью.
— Похоже, дело затянется, — заметил д'Эффиа. — Мне кажется, их силы равны.
В самом деле, поединок продолжался, не принося перевеса ни той, ни другой стороне. И вдруг послышался громкий голос:
— Именем короля! Шпаги в ножны, господа!
Этот приказ стал для графа фатальным. От неожиданности он инстинктивно повернулся в сторону, откуда слышался голос, открылся, и клинок де Лэссака вонзился ему в грудь. Де Сен-Форжа упал как подкошенный. Д'Эффиа поспешил к нему, встал на колени и закричал де Лувиньи, чтобы бежал в особняк де Роганов за помощью. Шевалье де Лоррен, надев предварительно на нос пенсне, вступил между тем в беседу со стражем порядка:
— Вы добились чего хотели, месье! На вашей совести смерть человека, и теперь, как я полагаю, вы довольны! Кто вы такой?
— Комиссар Делаланд, помощник господина главного полицейского. Если человек мертв, то винить можно только его самого. Разве вам неизвестно, что король запретил дуэли под страхом...
— Известно, но для благородных людей честь превыше даже приказов короля, а господин де Сен-Форжа был оскорблен...
— Господин де Сен-Форжа?
Альбан наклонился и взял фонарь, чтобы получше рассмотреть лежащего. Он побледнел, убедившись, что перед ним граф. К ним подбежал Лувиньи, таща за собой человека в черном с кожаной сумкой.
104 
