очень нудно 
148 
Эта история с кораблем, который должен зайти за нею, в достаточной мере беспокоила Марианну. По ее мнению, любое судно могло быть использовано, даже турецкая галера, раз ей требовалось по возможности быстрей добраться до османской столицы, единственного места, откуда она наконец сможет пуститься на поиски «Волшебницы моря». Она не видела причины, почему ей так уж необходимо воспользоваться греческим судном… если только ее новые таинственные друзья не замыслили что-то. Но что?
– На острове Гидра, – сказала ей Мелина, – у нас есть торговый флот, на который даже турки боятся нападать. Эти моряки надежны, и страх им неведом. Они бороздят Архипелаг и беспрепятственно бросают якоря у набережной Фанара. Они перевозят зерно, масло, вино и… наши надежды! Именно на Гидру послали голубя.
«Собственно, – подумала Марианна, – это пираты под видом торговцев!» Она невольно спросила себя, не оценят ли ее голову как мятежницы, когда она попадет на корабль. Теперь мятежники мерещились ей повсюду.
Ведь, кроме нее и Теодороса, в лодку одновременно сел и еще один пассажир, в котором она почти без удивления узнала под рыбачьей шляпой высокую темноволосую девушку, поддержавшую ее, когда Сафо вела их славить заходящее солнце.
Освобожденная от античного одеяния, юная пансионерка княгини-заговорщицы предстала тем, кем ее создала природа: стройным крепким юношей со строгим профилем, улыбнувшимся ей, помогая подняться в лодку. Теперь она знала, что он с Крита, зовут его Деметриос, его отца обезглавили год назад за отказ платить подать, и что сейчас он направляется в один из тех таинственных пунктов, где медленно созревало всеобщее восстание, в скором начале которого не сомневался ни один грек!
Путешествие прошло без происшествий. К утру волнение успокоилось, и хотя и ветер тоже утих, его оказалось достаточно, чтобы около полудня залив Наксоса открыл перед форштевнем скафо тучные нивы и зелень густых рощ. В глубине ослепительной белизны маленький городок дремал на солнце, прилепившись к остроконечному холму, на вершине которого неизбежная венецианская крепость постепенно разрушалась под складками зеленого, с полумесяцем знамени султана.
На островке перед портом небольшой заброшенный храм равнодушно ждал, когда упадут его последние белые колонны…
Впервые после отъезда Марианна приблизилась к Теодоросу.
– Мы высадимся уже сейчас? Я думала, что дождемся ночи?
– Чего бы это? В этот час все спят, даже крепче, чем ночью. Такая жара, что никто и не подумает высунуть нос наружу… Даже турки соблюдают сиесту.
Жара действительно была удручающая. Белые стены отражали ее с невыносимой силой, и все другие краски тонули в дрожащем мареве. На выгоревшей набережной не было заметно никаких следов человеческой жизни. Все скрылось за закрытыми ставнями, и только кое-где виднелись укрытые в тени спящие фигуры в тюрбанах или колпаках. Это был остров Спящей Красавицы. Каждый в этом замершем волшебным сном порту отдыхал, не думая ни о каких делах.
Скафо подошла к набережной и затерялась среди разноцветной массы корпусов и мачт каиков, турецких фелюг и греческих лодок. Порт испускал сильное зловоние из-за разлагающихся на поверхности воды отбросов, и, приближаясь к этому белому городу, такому блистательному издалека, Марианна заметила, что грязь и запустение царили повсюду. Красивые белые стены покрылись трещинами, и окружавшим цитадель благородным жилищам вверху, на холме, грозило разрушение, так же как и старой крепости или белому храму, который там, внизу, таял, как лед на солнце.
– Трудно поверить, что этот остров самый богатый из Циклад, не правда ли? – пробормотал Теодорос. – Апельсины и оливки растут в изобилии в глубине острова, но их без особого сожаления оставляют гнить! Мы не хотим работать на турок…
Высадка прошла незаметно, не привлекая ничьего внимания. Только мяукнул какой-то потревоженный кот и с шипением направился в более спокойное место. Теперь Марианна и Теодорос, мокрые как мыши, в своих плотных одеяниях задыхались от жары. Но их мучения скоро закончились. Сделав несколько шагов по раскаленным камням набережной, они подошли к белому дому, открывшему круглый вход под запыленным виноградом, дому Атанаса, кузена Йоргоса.
Его не оказалось дома. Пришедших гостей встретила только старая женщина, закутанная в черную шаль, чье изрезанное морщинами лицо появилось в чуть прикрытой двери, которую она сразу же хотела захлопнуть у них под носом. Вмешался Йоргос и задыхающейся скороговоркой на местном диалекте попытался убедить ее, но старуха качала головой и стояла на своем. Видимо, она ничего не хотела знать. Тогда Теодорос отстранил Йоргоса и двинулся вперед. Под ударом его руки дверь распахнулась, и старуха отлетела вглубь, запищав, как испуганная мышь.
148 
