очень нудно 
146 
Чем меньше сообщений они друг другу будут посылать, тем меньше вероятности быть пойманными. После того, как Раффаэлла добыла выписку со счета и устроила тот допрос с пристрастием по поводу кия, Клаудио больше не может звонить или посылать сообщения со своего телефона. Это слишком рискованно. Раффаэлла способна позвонить Франки и ему тоже устроить допрос с пристрастием. Тот не имел дела с такой фурией и, несмотря на мужскую солидарность, в конце концов, может и сдаться. Клаудио в этом уверен. Лучше уж звонить из офиса, а если придут сообщения, сразу их стереть. Клаудио закрывает телефон и снова кладет его в карман, на обычное место. Потом, спокойно и безмятежно, решает выкурить сигаретку. Если хочется, можно себе позволить. Тем более, что сегодня для тревоги нет никакого повода. И Клаудио закуривает «Мальборо». Но если бы он посмотрел на свой телефон получше, то заметил бы, что он чуть новее, чем был. И тогда, действительно, для тревоги бы повода не было. Потому что это бы означало кошмар.
* * *
Биип. Биип. Звук входящего сообщения. На столе мигает телефон Клаудио. Так она и знала. Это было только дело времени. Раффаэлла улыбается и берет телефон в руки. Ждет секунду. Смотрит на него нерешительно. Вот он. Момент, который может полностью изменить ее жизнь. Подумать только: когда Клаудио захотел купить два одинаковых мобильника по случаю распродажи, я так его критиковала. «Бедный Клаудио, — думает она, — трудно переоценить тот факт, что мне удалось сегодня подменить твой телефон, который всегда лежит у тебя в кармане, на свой». Но тут лицо Раффаэллы меняется. Оно становится жестким. Его перекашивает от злобы. Она решительно открывает телефон. Чтобы увидеть сообщение, которое, возможно, положит конец самому значительному периоду ее жизни. Она открывает его и читает.
«Привет, сокровище мое! Я закончила. Встретимся в девять тридцать, как договорились».
Глаза Раффаэллы лезут на лоб. Они зеленеют от злобы, вылезают из орбит. Она скрипит зубами от ярости, дыхание ее прерывисто. Ей хочется бросить телефон Клаудио в стену, но она понимает, что тогда она потеряет след этой поганой «Ф», этой бабы, которая позволяет себе называть Клаудио «своим сокровищем». Тут только она понимает, насколько важен сейчас этот телефон — единственная улика для завтрашнего судебного заседания. Идеальная карта, по которой можно найти «свое» сокровище. Раффаэлла собирается с мыслями, делает глубокий вдох, расслабляется. Ей нужно восстановить ясность суждений. Действовать нужно хитроумно. Она берет телефон Клаудио и медленно пишет сообщение.
«Я должен приехать на такси. Домашние забрали машину. Забыл адрес. Что сказать таксисту?»
И отправляет послание. Ждет. Она надеется, что не допустила никакой ошибки, не написала что-нибудь не так, что между ними нет условных сигналов типа — «как понял?» или какой-нибудь ерунды, типа этого. Клаудио очень предусмотрительный, но не такой уж он гений. Он ни за что не заподозрил бы, что я заменила его телефон. Именно в этот момент приходит ответ.
«Сокровище, зачем ты пишешь? Ты сказал, что это опасно. Не знаю точный адрес, но скажи просто отель „Марсала“ и тебя довезут. До скорого. Я хочу сделать тебе, как в прошлый раз…»
Читая последние слова, Раффаэлла чувствует себя едва живой. У нее сводит живот, сжимаются челюсти, она чувствует боль в печени. Потом она идет к домашнему телефону и набирает номер. 3570. Через несколько секунд голос диспетчера такси отвечает.
— Пожалуйста. Такси на пьяцца Джачини. Срочно. Я не вешаю трубку.
Через несколько секунд раздается голос диспетчера:
— «Венеция 31», через две минуты.
Раффаэлла подтверждает заказ. Потом задумывается и ее охватывает истерический смех. «Венеция 31». Их первое путешествие было в Венецию. И такси с таким же названием положит всему конец. Она бежит в ванную и ее рвет. Даже тем, чего она не ела.
* * *
Немного позже. Остановившись на маленькой площадке у Порта Пиа, Клаудио смотрит на часы. Девять. Еще есть полчаса в запасе. Ему хочется пить. Он решает пойти выпить пива в ближайший бар. Заводит машину и объезжает площадь. Хоть он и нарушил правила, он был достаточно осторожен. Посмотрел хорошенько, не идет ли кто-нибудь. Только из глубины улицы ехало такси. Был бы он повнимательнее, прочитал бы на нем табличку: «Венеция 31». Правда, она бы тоже вряд ли бы что-нибудь ему сказала. Но если бы он был повнимательнее, если бы он заглянул и в такси, он бы, наверное, понял, что его обложили со всех сторон.
146 
