Последние отзывы

  71  

— Слушай, не лезь опять. Я сообщу в полицию.

— Как ты ее назвала?.. Тебе кажется, это нормально называть машину «Моя»?

— Но если она Моя!

— Была твоя, а теперь — их или его. В общем, нужно просто поменять ей имя и все встанет на свои места! Думаю, тебе просто придется заплатить штраф, должно быть, ее увез эвакуатор, и если хочешь на кого-то злиться, злись на полицию. Впрочем, в твоем случае тебе надо бы злиться на саму себя.

— Слушай, ты меня уже так достал, что дальше некуда, а теперь еще полощешь мне мозги этим потоком слов. Что ты хочешь сказать?

— Что ты припарковалась аккурат перед запасным выходом из театра. Все очень просто.

— Он прав, — мимо нас проходит охранница. Она слышала весь наш базар и ради развлечения решила принять участие в разговоре. — Мы вынуждены были ее увезти.

— Ну уж, «вынуждены», это слишком: вы могли подождать пару минут. Я была в театре по работе.

— Так, вы спорить собираетесь?

— Да нет, просто говорю вам, как обстоят дела.

Охранница уходит, не удостоив ответом. Джиневра, воспользовавшись моментом, показывает ей вслед язык и говорит вполголоса:

— Засранная охранница. Надо сексом заниматься по ночам, тогда не будешь такой злой.

Я смеюсь и свищу, задрав голову.

— Фью… Наконец-то я вижу девушку, играющую по нашим правилам! Девушку правильную и, главное, хорошо воспитанную. Ты мне нравишься.

— А ты мне — нет!

— А ты сама-то следуешь этому совету?

— Какому?

— Ну, что надо заниматься сексом, чтобы не быть такой злой. Потому что, если нет, я готов помочь.

— Конечно, следую, а как же.

— А то смотри, я бы мог поспособствовать, чтобы поднять тебе настроение.

— Спасибо, у меня этого выше крыши.

Марк-Антонио решает прервать пикировку.

— Ну ладно, ладно, хватит уже. Поскольку у нас сейчас свободное время, и вы обе прошли конкурс, я бы предложил пойти выпить чего-нибудь, тем более… — Марк-Антонио улыбается Эле и кивает ободряюще: — Тем более, что это мы за вас голосовали, правда?

— Ты прав. Действительно. Пойдемте выпьем.

Я смотрю на Эле и развожу руками.

— Эй, у тебя такой вид, будто ты говоришь: «К сожалению, надо пойти».

Джин с решительным видом встает между нами.

— Слушай, ты, легендарный Стэп, отвяжись от моей подруги, понял?

На какую-то долю секунды она меня напутала по-настоящему.

— О’кей, а тебе-то самой как наше приглашение?

— Что это, опять пробы? А платите вы?

Я с улыбкой смотрю на нее:

— Если хочешь.

— Да я знаю, что ты можешь. Но и не мечтай даже, мне очень жаль.

Марк-Антонио снова прерывает перепалку.

— Это просто невероятно: о чем бы вы ни говорили, все заканчивается ссорой! Я только сказал: пойдемте, выпьем чего-нибудь. Не будем ссориться, эй!

Эле кричит как сумасшедшая:

— Yahoo! Да, чудесно! Пойдем оттянемся, развлечемся на полную катушку… — она подкидывает вверх волосы и машет руками, танцует, кружась. Потом останавливается и смотрит на меня в упор: —Ну что, так лучше?

Я улыбаюсь:

— Сойдет!

А чего я ждал? Они же подруги. Марк-Антонио качает головой, берет Эле под руку:

— Пойдем-ка отсюда, иначе мы рискуем встретить здесь восход солнца… а ведь для этого есть места получше.

И он уводит ее, едва не силком. Джиневра стоит как вкопанная и глядит Эле вслед.

— Ой-ой-ой, у тебя увели подружку.

— Она взрослая и прививки все сделаны. Главное, что она с тобой не ушла.

— А что? Ты ревнивая?

— Да, разбежался. Я за нее волновалась. Так где твой мотоцикл?

— А что?

— Отвезешь меня домой, только рукам воли не давай, иначе получишь еще одну оплеуху, как в ресторане.

— Невероятно. То есть я должен отвезти тебя домой и даже пальцем не тронуть! Ну, ты даешь. Я такого в жизни еще не слышал. Обалдеть!

27

Мы подходим к мотоциклу, я сажусь и завожу мотор. Джин заносит ногу над седлом, но я толкаю мотоцикл вперед.

— Ничего не поделаешь, у меня инновационное такси.

— То есть?

— Надо заплатить вперед.

— И что это значит?

— Что ты меня поцелуешь.

Я тянусь к ней, выпячивая губы и закрыв глаза. На самом деле, правый глаз у меня закрыт лишь наполовину. Не хочу снова лажануться. Джин подходит ко мне и проводит языком снизу вверх по моим губам, ощущение — как будто тебя мазнули наполовину растаявшим мороженым.

  71