очень нудно 
42 
Идем, моя красавица, отпразднуем! Ты именно то, в чем я нуждался.
Изумленная такой внезапной переменой тона, Марианна, однако, успела заметить, что у неизвестного в накинутом наспех прямо на полурасстегнутую рубаху черном плаще военная выправка, что он высокий и мощный, с дерзким, довольно вульгарным, но не без приятности лицом под густой шапкой курчавых темных волос. Но она слишком поздно сообразила, что при виде ее сильно декольтированного платья и свисавших на лоб черных прядей он принял ее за публичную девку. С непреодолимой силой он втащил ее внутрь, захлопнул калитку и, прижав к ней грудью молодую женщину, впился ей в губы пылким поцелуем, тогда как его проворные руки, задрав платье, стали ощупывать ее тело.
Полузадушенная, но разъяренная Марианна среагировала мгновенно. Она укусила насилующий ее рот и коленом ударила нападавшего пониже живота. Мужчина с криком отступил и согнулся.
— Шлюха! Больно же!..
— Тем лучше! — выкрикнула она. — Вы грубиян!
И она изо всех сил закатила своему врагу звонкую пощечину. Он был явно ошеломлен. Это позволило Марианне, ощущавшей под другой рукой защелку, открыть дверь и выскочить на улицу. К счастью, там проходила шумная компания возвращавшихся с бульвара студентов и гризеток, которые подбрасывали завоеванные в отчаянной схватке медали. Она пробралась в самую гущу, получила несколько щипков и поцелуев, но в конце концов очутилась возле Нотр-Дам де Лоретт, не увидев больше своего обидчика. Отсюда она не без труда возобновила свой путь, так как дорога круто поднималась вверх, и добралась наконец до Фортюнэ, запыхавшись до изнеможения.
Все окна дома были освещены. За ними, в просветах бледно-желтых занавесей, сверкали свечи и хрусталь люстр.
Звуки голосов и смеха долетали до улицы под приятный аккомпанемент скрипок. Со вздохом облегчения убедившись в том, что ее кареты еще нет возле дома, Марианна не стала размышлять о судьбе Жоливаля и Гракха. Она подбежала к Жонасу, гигантскому черному мажордому м-м Гамелен, который с важным видом стоял у подъезда в своей красивой красной ливрее с серебряными галунами.
— Жонас, проводите меня в комнату госпожи и скажите ей, что я здесь. Я не могу выйти к гостям в таком состоянии.
Действительно, превратившееся в лохмотья когда-то красивое розовое платье и спутанные волосы делали Марианну похожей на ту, за кого ее принял пылкий незнакомец. У черного гиганта глаза выкатились из орбит.
— Бозе, мадемуазель Мавианна! Как ви тут оказался?
Что вам произошло? — вскричал он.
— О, пустяки, — улыбнулась она. — Просто я пришла пешком. Но проводите же меня быстрее. Если меня увидят в таком наряде, я умру от стыда.
— Конечна! Идите скорей сюда!
Через черный ход Жонас провел молодую женщину к будуару хозяйки и оставил ее там, отправившись на поиски Фортюнэ. Марианна с удовлетворением опустилась в уютное кресло перед большим трюмо в раме из красного дерева с бронзой, которое вместе с задрапированной индийским муслином и желтым брокаром кроватью составляло главную меблировку этой комнаты. Зеркало отразило ее довольно прискорбный облик. От платья почти ничего не осталось, спутанные волосы стояли на голове черным колтуном, а губная помада была размазана по щекам жгучими поцелуями незнакомца.
Марианна с раздражением вытирала ее платком и кляла себя за глупость. Глупостью было броситься в толпу, чтобы раньше прийти сюда, еще большей глупостью было послушаться Аркадиуса!
Вместо того чтобы спокойно отправиться спать и отложить на завтра встречу с Фортюнэ, она пустилась в это сомнительное путешествие по полупьяному Парижу! Как будто возможно в такую безумную ночь найти где-нибудь тридцать тысяч ливров! И вот результат: она умирает от усталости, безобразна до ужаса и к тому же страшно болит голова.
Вбежавшая м-м Гамелен нашла подругу на грани истерики.
— Марианна! С кем это ты сражалась? С Австриячкой? В таком случае я ей не завидую, а тебя ждет дорога в Венсен!
— С добрым народом его величества императора и короля, — проворчала молодая женщина, — и пылким сатиром, который пытался изнасиловать меня за калиткой какого-то сада.
— Так рассказывай же! — воскликнула Фортюнэ, захлопав в ладоши. — Это так забавно!
Марианна с неприязнью взглянула на подругу.
Фортюнэ была в этот вечер особенно привлекательна. Ее платье из вышитого золотом желтого тюля великолепно подчеркивало теплый колорит ее кожи и немного полных губ. Темные глаза сверкали, как две черные звезды между длинными загнутыми ресницами. Все ее естество дышало жаждой жизни и наслаждения.
42 
