очень нудно 
86 
– Гляди! – крикнул Кривой. – Вот русский флот!
Действительно, в густом тумане начали вырисовываться силуэты кораблей, лес мачт, двуглавые орлы на их вершинах. Кривой хотел схватить спящую девушку, но яростный взгляд Стеньки пригвоздил его к месту.
– Назад… Все прочь от меня!
Атаман держал теперь девушку единственной рукой, другой же он размахивал пистолетом. Казаки попятились… Тогда он подошел к самому борту, за которым плескалась свинцовая, ледяная вода. Судорожным жестом он прижался губами к глазам спящей возлюбленной. Потом размахнулся и швырнул ее за борт!
Раздался легкий вскрик, всплеск, и все стало тихо. Ошеломленные казаки потеряли дар речи…
Даже не взглянув на море за бортом, Стенька отбросил пистолет и сложил руки на груди.
– А теперь оставьте меня все, я отправлюсь к Львову один.
Казаки молча разошлись по своим боевым постам.
Однако князь Львов не стал арестовывать Стеньку Разина. Учитывая блестящую военную победу, которую Стенька с минимальными силами одержал над флотом Менеди-хана, царь Алексей даровал ему свое прощение и разрешил вернуться в русскую армию.
Теперь Стенька Разин мог бы и успокоиться. Но, пожертвовав своей единственной любовью, он сохранил в сердце еще и любовь к свободе. А ведь прибывшие из Москвы войска вновь закабалили крестьян по Дону и Волге. И вот только что прощенный Разин снова выходит из повиновения, собирает своих соратников и возобновляет борьбу…
И опять началась череда взлетов и падений, побед и беспорядочного бегства. Со своей флотилией он появлялся то тут, то там на Волге и Дону, и повсюду вслед за его появлением вспыхивало пламя восстаний. Сам Стенька окончательно сорвался с цепи. Он убивал ради удовольствия, которое получал от убийства, истреблял пленных, и даже утопил самого посланца царя.
Но все имеет свой конец. К тому же силы были неравны, а репутация легендарного героя, приобретенная Стенькой, порождала немало завистников среди казаков. Именно казачье войско в апреле 1671 года взяло штурмом форт Кагальник, в котором окопался Разин. Переданный затем в руки царских стрельцов, он был закован в цепи и вместе с братом Фролкой отправлен в Москву в специальной клетке.
Пройдя через чудовищные пытки, он так и не заговорил, так никого и не предал.
Его приговорили к казни четвертованием; узнав о своей участи, он обнаружил полнейшее равнодушие.
Казнь происходила на Красной площади 6-го июня 1671 года.
При виде разорванного в клочья брата, Фролка, которому предстояло умереть таким же образом, потерял сознание. Когда его привели в чувство, он кричал, умолял, отбивался.
Все думали, что Стенька мертв. Ведь на площади лежал окровавленный обрубок с оторванными руками и ногами. Но вдруг голова его пришла в движение, приподнялась, запекшиеся кровью губы дрогнули.
– Заткнись, собака!.. – бросил он брату. И тут же испустил дух.
НЕЗАДАЧЛИВЫЙ ВОСПИТАТЕЛЬ И МАРКИЗА ДЕ БРЕНВИЛЬЕР
Молодой человек тихонько приоткрыл дверь своей комнаты, но не вышел. Он лишь просунул голову в темный коридор и прислушался. В доме все было тихо. Лишь откуда-то издалека доносилось позвякиванье расставленной по столу посуды. Это слуги готовили стол к вечерней трапезе.
По соседству в церкви Святого Павла пробило одиннадцать. Молодой человек подсчитал число ударов, а потом решился. С ботинками и свечой в руке, он тихо закрыл за собой дверь и направился к лестнице. Но, подойдя к ней вплотную, он вновь остановился, ощутив прилив страха. Свидание, которое назначила ему на полночь в своей собственной спальне маркиза де Бренвильер, его возлюбленная, не внушало ему доверие. Он подозревал, что там ему устроена ловушка.
Два года назад молодой Брианкур поступил на службу к маркизе в качестве воспитателя ее детей и вскоре без памяти в нее влюбился. Миниатюрная и хрупкая, с нежной, как фарфор, кожей, огромными бирюзовыми глазами и роскошной шевелюрой золотистых волос, маркиза первой же улыбкой покорила сердце наивного юноши, только что окончившего колледж и не имевшего никакого любовного опыта.
Очень скоро, однако, маркиза дала понять воспитателю, что понимает его чувства и готова принять его ухаживания. Маркиз, ее супруг, служивший в армии Людовика XIV, часто отсутствовал дома. Ну а его жена, оставшись одна, томно вздыхала, особенно лунными вечерами. В один из таких вечеров в парке замка д'Офремон, принадлежавшем отцу маркизы, юный Брианкур оказался в объятиях прекрасной Марии-Магдалины, которой стало дурно от царившей там духоты, отчего она схватилась руками за его шею. Надо ли говорить, что он был сильно взволнован ее недомоганием, дрожащей рукой расстегнул ее туго стянутый корсаж и в благодарность за заботу получил исполненный нежности взгляд и губы, готовые для поцелуя. Полнолуние и жара довершили дело.
86 
