очень нудно 
24 
При любой возможности она отступала и хваталась за свою маленькую камеру как за спасательный круг.
— Мне нужно сфотографировать вас в подарок Джеппе, — объясняла она. Наконец обратилась к Туарегу: — Я могу побыть одна, если вы хотите поболтать с друзьями. Будет очень невежливо, если я просто похожу по залам и сделаю несколько снимков?
— Вовсе нет. Действуйте.
Только она, отойдя в сторонку, подняла камеру, как к ней подскочил какой-то человек и вырвал фотоаппарат из рук.
— Эй! — возмущенно воскликнула Лайза.
К человеку быстро подошел Туарег и о чем-то с ним заговорил. Тот немного поколебался, а потом с легким поклоном возвратил ей камеру.
Во время этого инцидента Туарег ни разу не взглянул на Лайзу.
Она проверила камеру, та была невредима.
— Ненавистник фотографии? — пробормотала она, взглянув на Туарега.
— Нет, просто следит, чтобы вы не сняли ничего недозволенного. Я объяснил, что вы со мной и хозяева разрешили вам фотографировать на празднике.
— Встаньте рядом с Джеппой, я сниму вас обоих, — попросила Лайза.
— Не в этот раз, — с отсутствующим видом произнес Туарег.
— Тогда, вероятно, мы могли бы просто посидеть. Мне очень не хочется признаваться, но нога опять беспокоит меня.
— Вы бы сказали это раньше. — Он взял ее за локоть и провел в одну из небольших ниш. Свободные стулья стояли вдоль всех стен зала. Туарег выбрал дальнюю сторону.
Когда Лайза села, он озабоченно посмотрел на ее лодыжку.
— Болит, но все будет хорошо. Просто я слишком долго стояла, — сказала она, потирая ногу.
— Хотите вернуться домой? — спросил он.
— Так скоро?
Он улыбнулся.
— Я был готов уйти еще два часа назад.
— А ваша мама?
— Я ее найду и выясню, хочет ли она уехать сейчас, или мне прислать за ней машину.
— Мне кажется, невежливо уходить так рано.
— С меня достаточно. Да и вам, подозреваю, тоже. Ваша лодыжка — отличный предлог, вы никого не обидите. Погодите, я сейчас!
Выяснив, что Ясмин пожелала остаться, Туарег подошел к кузине, еще раз поздравил ее с днем рождения и сообщил, что они с Лайзой уходят.
Она улыбнулась.
— Я рада, что ты хоть не надолго, да пришел! И очень рада была познакомиться с твоей приятельницей, — она хитро посмотрела на Лайзу.
Туарег недовольно нахмурился.
— Мне хочется поближе сойтись с ней! — продолжала щебетать Джеппа. — Понимаю, тебе было тяжело прийти первый раз без Нуры! Нам всем ее не хватает, но я рада, что ты нашел себе подругу!
— Она мамина гостья, — сурово произнес Туарег. Наверное, следовало бы разъяснить ситуацию, пока Джеппа не пустила глупые слухи по всей стране.
Но он только поцеловал кузину в щеку и повернулся к выходу. Джеппа подтвердила возникшие подозрения. Эта записка Лайзе... Значит, пока отец находится в Париже, мама решила поиграть в сваху?
Туарег подошел к Лайзе, игнорируя людей, пытавшихся с ним заговорить. Чем скорее все прояснится, тем лучше. Он-то ведь не строит никаких планов относительно Лайзы!
Когда Туарег подошел к креслу, где сидела Лайза, она встретила его улыбкой, но во взгляде ее он уловил напряжение.
Объяснение подождет. Она себя не очень хорошо чувствует:
Пока они медленно шли к выходу, он заметил, что она снова хромает.
— Может быть, мне снести вас вниз? — спросил он.
— Господи, конечно, нет! Это же будет неприлично!
А какая прекрасная возможность для новоявленной свахи связать их вместе!
Или все это лишь плод его воображения?
Через некоторое время лимузин подкатил к дому матери. Лифт быстро поднял их наверх. У него был ключ от квартиры, и Туарег собирался впустить Лайзу и уехать.
— Вам здесь нравится? — спросил он, когда лифт поднялся до нужного этажа.
— Очень. А какой прекрасный город!
Туарег вошел в холл и отпер дверь в апартаменты. Впустив Лайзу, он вошел вслед за ней. Сейчас она хромала больше прежнего. Свет при входе был включен, но остальная часть квартиры пребывала в темноте. Словно сговорившись, они прошли через гостиную к окнам, занимавшим целую стену. Оттуда открывался вид на сверкающую огнями столицу.
— Не включайте свет, — попросила Лайза. — Как живописно! Жаль, что я не взяла с собой другую камеру. Этой не запечатлеть всю панораму.
— Но у вас же в Сиэтле тоже много огней, — заметил Туарег.
24 
