12 
— Елена сказала, что это мужчина, — почти прокричала Бонни, стремительно теряя самообладание. Лица вокруг были замкнутыми и отсутствующими. Но вдруг она увидела одно лицо, и ей сразу полегчало:
— Мэтт! Скажи им, что ты нам веришь.
Мэтт Ханикат стоял чуть поодаль, сунув руки в карманы и понурившись. Он поднял голову и посмотрел на Бонни; от выражения его глаз у Бонни перехватило дыхание. В его взгляде не было упрямого недоверия, как у остальных, но было нечто не менее страшное — кромешное отчаяние. Он пожал плечами, не вытаскивая рук из карманов.
— Да, верю. Верю каждому слову, — сказал он. — Но какая разница? Что от этого изменится?
Бонни едва ли не впервые в жизни не нашлась что сказать. После смерти Елены Мэтт впал в депрессию, но чтобы до такой степени…
— По крайней мере, Мэтт нам верит, — Мередит взяла инициативу в свои руки. — Что нам сделать, чтобы вы все тоже поверили?
— Попробуйте доставить сюда Элвиса по спиритическому каналу, — послышался голос, от звуков которого Бонни сразу вскипела. Тайлер. Тайлер Смоллвуд. Он стоял в дорогом свитере от Пери Эллиса и по-обезьяньи скалился, обнажив два ряда крепких белых зубов.
— Спиритическое электронное письмо от мертвой королевы выпускного бала было бы еще круче, но для начала прокатит, — добавил он.
Мэтт всегда говорил, что эта ухмылка просит кирпича. Но теперь Мэтт, единственный из парней, по крепости сложения не уступавший Тайлеру, стоял, мрачно уставившись в землю.
— Закрой рот, Тайлер. Ты понятия не имеешь, что там произошло, — сказала Бонни.
— Вы и сами знаете об этом не больше. Вот если бы вы не прятались в гостиной, то, может, и увидели бы, что там случилось. И тогда, глядишь, кто-нибудь вам и поверил бы.
Ответная колкость так и не слетела с языка Бонни. Она уставилась на Тайлера, открыла рот — и закрыла его. Тайлер подождал. Она ничего не отвечала, и он снова оскалился.
— Ставлю что угодно, это дело рук Викки, — сказал он, подмигивая Дику Картеру, бывшему парню Викки. — Она девочка крепкая — подтверди, Дик? И силенок у нее вполне хватило бы. — Он отвернулся и, тщательно выговаривая каждое слово, бросил через плечо: — Или другой вариант. В город вернулся этот тип Сальваторе.
— Ах ты скотина! — не выдержала Бонни. Даже Мередит в отчаянии что-то выкрикнула. При одном упоминании имени Стефана должно было начаться черт знает что, и Тайлер это отлично понимал. Все, повернувшись к своим ближайшим соседям, разом заговорили — тревожно, испуганно, возбужденно. Особенно нервничали девушки.
По сути, на этом общее собрание и закончилось. Многие и раньше порывались незаметно улизнуть, а теперь все стали расходиться по двое — по трое, не прекращая спорить.
Бонни сердито смотрела им вслед.
— Допустим, они бы тебе поверили. И что тогда, по-твоему, им надо было делать? — спросил Мэтт. Она не заметила, как он подошел.
— Понятия не имею. Но уж в любом случае не сидеть сложа руки, пока нас всех тут не прикончат. — Бонни попыталась поймать его взгляд. — Мэтт, ты как, нормально?
— Не знаю. А ты?
Бонни задумалась:
— Нет. То есть в каком-то смысле мне самой странно, что я так сносно себя чувствую, потому что после смерти Елены я совсем ничего не могла делать. Вообще. Правда, со Сью мы не так близко дружили, ну и, кроме того… Да не знаю я! — Ей снова захотелось стукнуть по чему-нибудь кулаком. — Просто все это для меня… как-то чересчур.
— Ты в бешенстве.
— Да, я в бешенстве. — Наконец-то Бонни поняла, что за чувство терзает ее весь день. — Тот, кто убил Сью, не был просто плохим человеком. Ее убило зло, чистое, абсолютное зло. Кто бы это ни был, он не остановится. И это будет… Если мир устроен так, что такое можно творить безнаказанно… если это правда… — Она поняла, что не знает, как закончить фразу.
— Что тогда? Переедешь куда-нибудь? Я имею в виду, если окажется, что мир действительно так устроен?
В его глазах была горькая безнадежность. Бонни стало не по себе. И все-таки она сказала твердо:
— Я этого не допущу. И ты не допустишь.
В ответ он молча посмотрел на нее. Так смотрят на ребенка, который упрямо твердит, что Санта-Клаус существует на самом деле.
Тут подала голос Мередит:
— Если мы хотим, чтобы окружающие воспринимали нас всерьез, давайте сами к себе относиться серьезно. Елена действительно вступила с нами в контакт. Она чего-то хотела от нас. Если мы прекратим в этом сомневаться, то, может быть, поймем, чего именно.
12 
