Последние отзывы

  62  

— Это благодаря вам, мой друг, и я никогда не смогу вас отблагодарить! Надеюсь, что у вас не будет неприятностей.

И действительно, над замком развевалось украшенное цветами лилии королевское знамя, и это означало, что король находится там. Мортимер пожал плечами.

— Конечно, не будет, потому что наш господин знал, по какой причине я сопровождал вас.

Сразу же после того, как она переступила порог родного дома и обняла всех его обитателей, Фьора поспешила в свою комнату, открыла дорожный сундук и принялась в нем судорожно копаться.

— Что такое? Что вы ищете? — спросила Леонарда, которая, естественно, пошла за нею следом в сопровождении Хатун с маленьким Филиппом на руках.

— Кошелек из красного марокена, который был со мной, когда я уезжала из Флоренции. А, вот он!

Фьора лихорадочно ощупывала тонкую кожу, а затем вынула маленькую оливковую ветку и флакончик, который сразу же открыла. Ее ждал неприятный сюрприз — флакон был пуст. С горестным возгласом Фьора села на пол, а флакон выпал из ее пальцев и покатился по плиткам пола.

— Как это могло произойти, — бормотала она, — почему в нем ничего нет?

— Скажите же, наконец, что там было? — спросила Леонарда, испуганная внезапной бледностью молодой женщины и ее странным поведением.

— Ну… лекарство, которое мне дал Деметриос перед моим отъездом на случай, если… — Фьора не закончила фразу.

— Лекарство? Так это было лекарство? — произнес дрожащий голос Хатун. — Боже мой, а я — то думала, что это был яд!

Захлебываясь в рыданиях, молодая татарка поведала, как, укладывая вещи своей госпожи, она обнаружила флакон и решила узнать, что в нем. Запах показался ей подозрительным, и она дала оттуда несколько капель кошке. Та почти сразу сдохла, поэтому Хатун подумала, что Фьора приобрела флакончик в тяжелый для себя час, чтобы держать его при себе, а при необходимости быстро покончить с жизнью, и она вылила содержимое в отхожее место…

— Я не могла смириться с мыслью, что ты захочешь умереть, — повторяла она, бессознательно прижимая к себе ребенка, который начал громко плакать.

У Фьоры не было сил на гнев, и она просто молча смотрела перед собой. Да и к чему сердиться? Бедная Хатун, такая преданная, действовала из лучших побуждений! Но реакция Леонарды была весьма бурной. Она взяла мальчика из рук Хатун и передала его на руки подошедшей на шум Перонеллы, затем закрыла дверь, подошла к Фьоре и помогла встать.

— Я, хочу знать, — строго спросила она, — что было в этом чертовом флаконе, и почему вы сразу же бросились на его поиски, даже не сняв ботинок?

Фьора подняла на нее лишенный всякого выражения взгляд.

— То, что мне надо было выпить немедленно, если я почувствую определенные симптомы. Деметриос говорил, что медлить нельзя…

— Но какие такие симптомы?

— Беременности. Я беременна, Леонарда. Беременна от Лоренцо! А Филипп может приехать сюда со дня на день!

— Вы в этом уверены? — прошептала Леонарда, не обращая внимания на всхлипывания Хатун, с испугом глядящей на молодую госпожу.

— К сожалению, никаких сомнений быть не может. Это началось с нашей последней встречи, в июле. Немного больше двух месяцев.

И Фьора рассказала, как в последнюю ночь, проведенную ею в «Великом приоре», она встала, чтобы выпить воды, но внезапно приступ тошноты вынудил ее снова лечь, сердце сильно билось, а на лбу выступил холодный пот. Тогда она подумала, что уделила слишком большое внимание яствам мэтра Жака, и не стала больше беспокоиться, а когда неприятные ощущения прошли, она снова заснула. Но рано утром все началось снова, и это заставило ее вспомнить свои дни, за чем, надо сказать, она в последнее время совсем не следила. И тут все стало ясно. Она заспешила домой, к великому удивлению Дугласа Мортимера, они скакали почти без остановок, несмотря на то, что тошнота не прекращалась все время пути. Ее единственной надеждой оставался флакон со снадобьем, подаренный Деметриосом.

— Не знаю, стоит ли жалеть, что Хатун все из него вылила! — проворчала Леонарда. — В конце концов, кошка-то сдохла от этого снадобья!

— Уж не предполагаете ли вы, что Деметриос задумал меня отравить? — запротестовала Фьора. — Он предупредил меня: два дня я буду страшно мучиться, но затем все наладится.

— Старый колдун мог и ошибиться! — возразила Леонарда. — А я считаю, что надо поблагодарить господа. К тому же вполне возможно, что лекарство вам и не понадобится.

  62