очень нудно 
58 
Констанция почти кожей почувствовала, как радуются герцогиня д'Айен-Ноайль и графиня де ла Мотт. Нужно было хотя бы закончить этот разговор с честью.
— Поначалу я подумывала о том, — неожиданно сказала королева, — чтобы дать вам в ваших поездках охрану, но затем решила, что это будет лишним. Во-первых, у нас при дворе не слишком много гвардейцев. Их содержание обходится казне слишком дорого. Как вам, наверное, известно, мой муж даже распустил роты мушкетеров. Нет, разумеется, в каких-то экстренных случаях вы будете получать личную охрану, но в целях соблюдения конфиденциальности вам придется все делать одной. Защитой вам, графиня, будет только мое рекомендательное письмо.
Стараясь сохранять достоинство, Констанция едва заметно наклонила голову.
— Я понимаю вас, ваше величество, но надеюсь, что у вас не будет повода в чем-то упрекнуть меня. Я приложу все усилия к тому, чтобы все ваши поручения были выполнены точно и вовремя.
Королева лишь молча кивнула, и Констанция поняла, что этом разговор подошел к концу.
— Ювелирный дом господ Бемера и Бассенжа, — сказала на прощание Мария-Антуанетта, — располагается рядом с Вандомской площадью. Вы можете побывать там в ближайшее же время. Герцогиня, вы подготовили письмо?
Первая фрейлина королевы с готовностью поднялась и подошла к Марии-Антуанетте с бумагой и пером в руках.
— Вот, вашему величеству нужно лишь поставить подпись внизу.
Мария-Антуанетта внимательно прочитала текст рекомендательного письма и поставила подпись, положив лист на платье.
Герцогиня д'Айен-Ноайль вернулась к столу и, посыпав подпись песком, несколько секунд помахивала листком бумаги в воздухе. Затем, прикрепив сбоку шнурок с печатью и свернув рекомендательное письмо в трубку, первая фрейлина королевы преподнесла его Констанции.
Мария-Антуанетта улыбнулась.
— Итак, теперь, графиня де Бодуэн, вы являетесь моим полномочным представителем, и можете навещать меня в любое время дня и ночи. Надеюсь, я возложила на вас не слишком тяжелый груз?
Констанция, которая несколько последних минут пребывала в довольно тяжелом положении духа, наконец-то успокоилась.
— Ваше величество, — она поднялась с дивана и опустилась на колено, — наверное, я должна принести клятву верности…
— Что вы, дитя мое, это излишнее, — успокоила ее королева. — Все мы — современно мыслящие люди, к чему эти пережитки минувшего. Если бы я сомневалась в вашей верности, вы не получили бы даже аудиенцию. Ступайте, вам пора.
Констанция поднялась и, горделиво выпрямив голову вышла из покоев Марии-Антуанетты. Она чувствовала, как спину ей сверлят два злобных взгляда.
Констанция даже не подозревала, что, снимая особняк на Вандомской площади, она поселилась в самом центре ювелирной жизни Парижа. Прежде, проезжая в карете мимо многочисленных лавок и магазинов с вывесками и без вывесок, она не обращала внимания на то, что чуть ли не каждая вторая из них торгует золотом и бриллиантами. Правда, об основном предмете своих занятий в открытую говорили не все — на вывесках были, главным образом, ничего не значащие для непосвященного фамилии.
Вот и магазин двух знаменитых парижских ювелиров Бемера и Бассенжа не был отмечен ни чем, кроме вывески с двумя этими фамилиями. Констанция не раз проезжала мимо магазина, не зная, что именно здесь суждено произойти многим таинственным и непонятным событиям в жизни Франции.
После обеда немного потеплело. Наконец-то и в Париже весна напомнила о своем скором приходе. Пригрело солнышко, зачирикали воробьи, и даже обнаженные ветви деревьев уже не казались такими зловещими, как накануне вечером, когда в сопровождении Шаваньяна Констанция шла на спиритический сеанс в салон госпожи де Сен-Жам.
«Интересно, где сейчас Мишель? — подумала Констанция, когда ее карета выехала на Вандомскую площадь. — Наверное, Мари-Мадлен прогуливает его по улицам города. А может быть, они все еще дома…»
Кучер остановил лошадей перед большим ухоженным домом с огромной вывеской над широкими окнами: «Бемер и Бассенж. Торговый дом». Вместо привычной для любой лавки скрипучей деревянной двери здесь между окнами красовалась огромная черная чугунная дверь — наверное для того, чтобы обезопасить себя от возможных налетов.
Констанция вышла из кареты и, жмурясь под лучами падающего солнца, подошла к двери. Ее богатое одеяние и парик были скрыты под тем же самым темным плащем, что и вчера вечером. Впрочем, любой прохожий без труда мог догадаться о том, что перед ним знатная дама. Для этого не нужно было обладать особой проницательностью. Достаточно было увидеть лишь носки туфель, выглядывавших из-под плаща и платья. Поскольку сегодня, кроме кучера, с Констанцией никого не было, она постучала хорошо начищенной медной скобой о дверь и стала терпеливо ждать, пока не откроют.
58 
