очень нудно 
49 
Самое худшее случилось, однако, когда Суль выводили из комнаты, где ее крестили. Чистым и громким голосом она выпалила:
— Священник-черт плеснул мне на голову воды!
К счастью священник был слишком занят плачущим Дагом, и высказывание Суль слышали только Силье, Бенедикт и Мари. Мари была потрясена.
— Это ужасный парень, — пробормотала она. — Суль во всем ему подражает.
Силье тоже была испугана. Только Бенедикт с трудом сохранял серьезный вид.
Теперь дети были отданы под защиту церкви, и Абелона могла спокойно вздохнуть. Никакие черти не будут больше прятаться под кроватями.
Но из-за этого легче в доме с Абелоной не стало. Все на хуторе знали, что она искала любой возможности расквитаться с Силье и детьми. Сын Абелоны подтвердил это. Он сидел как-то в парадной комнате и потребовал принести ему еще пива. Силье подошла с кувшином и стала наливать ему. Он нарезал большими ломтями рождественский окорок и насмешливо глядел на Силье, так что смешавшись, она пролила несколько капель. Он сразу заорал:
— Смотреть надо, неряха! Может, ты хочешь испортить мой стол?
— Извините, — пробормотала Силье, пытаясь сдержать поднимавшийся в ней гнев.
— Да ты, может, вбила себе в голову, что все будет твоим? Ты, видно, на это рассчитывала, когда сюда втерлась? Старый муж — легко обвести вокруг пальца, не так ли?
Эти слова он слышал от своей матери, подумала Силье.
— Но я тебе обещаю, что ты и эти незаконнорожденные уберетесь отсюда. И быстрее, чем ты думаешь! Ой!
Он вскрикнул и схватил себя за левую руку — между пальцами текла кровь. Суль быстро исчезла из комнаты.
— Вы порезались? — испуганно спросила Силье.
— Я? — орал он. — Я ничего не сделал, это она, маленькая беспризорница, которая этого хотела. Я видел! Я видел!
— Глупости, — сказала Силье, но ее лицо чуть-чуть побледнело. — Девочка стояла далеко от вас.
— Да, это была она, я знаю это! Она смотрела на меня, и тогда нож выскользнул.
— Вы когда-нибудь слышали такую чушь? — сказала Силье со злостью. — Грета, позаботься об этом рохле, пока он не упал в обморок! Он визжит, как… как тот, на кого он похож.
Подошла Грета, и Силье вышла из комнаты.
Она поискала Суль и нашла ее стоящей на коленях на скамье у окна. Когда Силье вошла в комнату, Суль повернулась к ней. Ее глаза… они светились зеленым огнем и были полны ненависти и чего-то еще, чего Силье никогда не видела в своей жизни раньше и надеялась никогда не увидеть опять. Когда Суль увидела Силье, ненависть в ее глазах потухла, и она протянула к ней руки. Силье подняла ее.
— Суль, — прошептала она непослушными губами, парализованная страхом и горем. — Маленькая Суль, такое ты никогда не должна здесь делать.
— А что? — спросила Суль невинным тоном. — Я ничего не делала. Парень глуп.
— Да, это так, но…
— Я не хочу, чтобы он жил здесь. А также две чужие дамы.
— Дитя мое, этого не хочет никто из нас, но мы должны с этим смириться. Обещай мне, что ты будешь к ним добра, Суль! Обещай мне это!
Девочка обняла Силье за шею и засмеялась.
— Суль добрая, — сказала она.
«О, Боже мой, — думала Силье. — Тенгель, Тенгель, я должна поговорить с тобой. Или нет, этого тебе лучше не знать. Что мне делать? Какая это, вероятно, нечеловеческая задача — пытаться воспитать этого маленького несчастного ребенка!»
Бенедикт чувствовал себя очень угнетенным. Даже расписывание церкви больше его не радовало.
— Я убью эту сатану в юбке, — постоянно бормотал он себе под нос. — Я убью ее!
Однажды он действительно попытался выдворить Абелону и ее детей. Он начал выбрасывать на двор их пожитки и кричал изо всех сил «Вон!» Но Абелона была ему не по силам. Она угрожала донести фогду, что Бенедикт имеет связь с мятежниками. Она взяла это просто с потолка, но это соответствовало действительности. Бенедикт знал, что ему не бывать на свободе, если они начнут за ним следить по-настоящему. Поэтому семейство Абелоны осталось на хуторе. Эти родственники съедали невообразимо много всякой снеди и все же постоянно жаловались. Продовольственные запасы на хуторе заметно таяли, благоденствие кончалось, все, кроме семейства Абелоны, чувствовали себя беспомощными. Вечером под Новый год Бенедикт затронул в разговоре тему, которую Силье предвидела. Они сидели на кухне вдвоем.
49 
