очень нудно 
306 
Не хватало только одной вещи. Осталось сделать только одно.
Ричард взял молоток и острый резец.
Когда он смотрел на статую, временами ему казалось, что Кэлен права и он использует магию при ваянии, хотя и знал, что это не так. Это всего лишь сознательное творение человеческого разума, и ничего больше.
Стоя тут, с молотком и резцом в руках, и глядя на воплощенное в камне видение, Ричард наслаждался сознанием того, что его творение получилось в точности таким, как он его задумал.
В этот краткий миг оно было завершено и принадлежало только ему одному.
На этот краткий миг она была чистым творением, нетронутым мыслями других.
На этот миг это было его творение, и только он понимал сердцем и душой его истинную ценность.
Ричард опустился на колени. Прижав резец ко лбу, он закрыл глаза, концентрируясь на завершающем штрихе.
– Клинок, будь точен сегодня.
Он надвинул на нос платок, чтобы не дышать пылью, и направил резец на метки на ровном месте, которое заранее подготовил как раз под трещиной. Ричард ударил молотком и начал вырезать на основании название статуи, чтобы его было видно всем.
Никки, стоя за углом дома, стоящего у поворота дороги, издали наблюдала, как Ричард покидает мастерскую, где ваял статую. Скорее всего он пошел за командой, которая потащит статую вниз. Он закрыл дверь, но не запер. Значит, он наверняка уходит ненадолго.
По всему склону холма трудился народ в самых разных мастерских. Мастера, от кожевенников до золотых дел мастеров, вносили свой вклад в непрерывный звон, скрип и скрежет, издаваемые всякими инструментами. Многие, проходя мимо Никки, одаривали ее одобрительными взглядами, но ее сердитый взгляд быстро охлаждал их пыл.
Как только Ричард исчез за углом кузницы, Никки тут же устремилась вниз. Она пообещала ему, что подождет, когда он закончит, прежде чем прийти посмотреть на статую. Она свое слово сдержала.
И все же Никки чувствовала себя неловко. Она не понимала, почему, но ощущение было такое, будто она явилась незваной в священное место. Ричард не приглашал ее прийти посмотреть. Он просил подождать, пока статуя не будет закончена. А поскольку статуя закончена, Никки не могла больше терпеть.
Никки не хотела смотреть на нее на площади, вместе со всеми. Ей хотелось оказаться с ней наедине. Ей было наплевать на Орден. Она не хотела стоять со всей толпой, с людьми, которые могли и не распознать истинную значимость этой статуи. Для нее это личное, и она хотела увидеть скульптуру одна.
Никки незаметно добралась до двери. Она огляделась по сторонам, но все были заняты своим делом. Открыв дверь, она проскользнула внутрь.
В помещении было темно, стены оказались черными, но стоящую там статую прекрасно освещал льющийся с потолка свет. Никки не смотрела на статую, не отрывала глаз от пола, она быстро обошла большой камень, чтобы в первый раз увидеть статую спереди.
Дойдя до нужного места она повернулась, сердце бешено стучало.
Взгляд Никки медленно скользил вверх, охватывая ноги, одежду, руки и тела обоих людей, до самых лиц. И ей показалось, что огромный кулак сжал ей сердце.
То, что было в глазах Ричарда, обрело существование в этом прекрасном мраморе. Видеть это воплощенным целиком и полностью было подобно удару молнии.
В этот миг вся ее жизнь, все, что когда-либо с ней происходило, все, что она когда-то видела, слышала или делала, обрушилось на нее одновременно шквалом эмоций. Никки вскрикнула от боли, пораженная красотой статуи и еще больше пораженная красотой того, что эта статуя воплощала.
Ее взгляд упал на надпись, вырезанную на каменном основании.
ЖИЗНЬ.
Никки, заливаясь слезами, рухнула на пол, охваченная чудовищным стыдом, ужасом, отвращением. И внезапным ослепляющим пониманием.
...и чистой радостью.
Глава65
Вернувшись обратно, Ричард укрыл статую тонким льняным покровом до предстоящей на следующий день церемонии освящения дворца, а потом помог Ицхаку с бригадой людей, знакомых ему по стройке, начать медленный процесс спуска скульптуры вниз, на дворцовую площадь. К счастью, дождей уже несколько дней не было, и почва была твердой.
Ицхак, отлично знакомый с подобного рода работой, прихватил смазанные жиром деревянные салазки, которые подложили под деревянные рельсы, поддерживающие деревянную платформу, на которую водрузили статую, чтобы лошадям было легче тащить все это сооружение по земле.
306 
