очень нудно 
51 
Сделав пару шагов, Хильда наткнулась на что-то мягкое. Замшелый пень?
Потеряв равновесие, она оперлась на что-то рукой. Но это был вовсе не пень. Это был человек!
Затаив дыхание, Хильда наклонилась над большим, теплым телом. Толстая сермяга… борода. Он дышал. Она потрясла его, но он лишь что-то пробормотал, как во сне.
От него пахло пивом. Неужели он мог сидеть здесь и попивать пиво в такой момент? Она снова потрясла его, он слегка захрапел. Тяжелый, тяжелый сон…
Хильда выпрямилась, окаменев от ужаса и подозрений: а если в пиво подсыпали что-то? Снотворное?
Значит, она была совершенно одна в лесу!
Значит, пьяны были все. Значит, ей предстояло пройти долгий путь без всякой защиты — тот же самый путь!
Нет, она не могла допустить даже мысли о том, что люди, стоящие возле церкви и вблизи Элистранда, участвовали в попойке. Но они были далеко. А Андреас… Он тоже спит сейчас возле ее избушки?
Она вдруг заметила, что вцепилась рукой в шаль на груди, так что та сползла с головы. Прочь отсюда! Домой! Ей больше не от кого ждать помощи!
Она выскочила из зарослей кустарника и снова нашла тропинку. «Хорошо, что хоть нашлась тропинка…» — подумала она. Да, впереди виднелся слабый просвет. Наверняка это была тропинка!
Сделав несколько торопливых шагов, она остановилась, чувствуя, как екнуло сердце: что-то двигалось ей навстречу.
Нож! Она стала искать его, но тут же вспомнила, что на продолжении всего пути не ощущала его тяжести.
Он остался на ее ночном столике в Элистранде! Она вспомнила, что положила его туда, поправляя платье, и забыла потом взять.
Она не знала, что делать.
Послышались шаги больших лап. Кто-то тяжело дышал в темноте, подходя все ближе и ближе…
Хильда закричала. Она кричала и кричала, сломя голову бросившись бежать обратно к избушке, пытаясь выйти из леса…
Избушка казалась ей сейчас надежным пристанищем. Только бы войти и закрыть за собой дверь…
Она слышала, как за ней гонится зверь. Он перегораживал ей путь к деревне, но был еще далеко. Но он мог, конечно, бежать быстрее нее — если бы хотел.
Хильда обезумела от страха. Она рвалась вперед, руша все препятствия-Препятствия?
Разве есть какие-то препятствия на тропе?
О, Господи, она опять сбилась с пути!
У нее не было времени на размышления, ей оставалось только бежать вперед.
Ее шаль зацепилась за ветку, послышался звук разрываемой материи, она прижимала к себе обрывки ткани вместе с прицепившимися к ним ветками.
И она по-прежнему кричала — на тот случай, если теперь кто-нибудь был уже достаточно трезв, чтобы услышать ее и вскочить на ноги.
Но сама она слышала лишь прерывистое дыханье зверя и шорохи.
Почему он не настигает ее? Ему доставляет особую радость изматывать ее?
Она бежала, как ей казалось, в нужном направлении — к избушке. Но несмотря на то, что она хорошо знала этот лес, он казался ей теперь совершенно незнакомым. Деревья протягивали к ней свои ветви-руки, валуны становились обросшими мхом троллями, хватающими ее на бегу.
И вот выглянула луна, бледная, покрытая дымкой. Она невольно оглянулась.
Это был зверь, большой и тяжелый, темно-серый, с заведенными назад ушами и открытой пастью. Язык выделялся в темноте светлым пятном. Он неуклюже скакал на трех ногах.
В безумном страхе Хильда закричала. Ей показалось, что она услышала другой крик, но она не была в этом уверена.
Она должна была быть уже возле избушки, но теперь поняла, что проскочила мимо, углубившись в лесную чащу.
Силы ее были на исходе, ее подгонял теперь только страх и инстинкт самосохранения. Она неслась вперед, не обращая внимания на заросли кустарника, не отдавая себе отчета в том, что делает — она вся превратилась в крик страха и ужаса.
Внезапно она обнаружила, что не слышит звуков позади себя. Она оглянулась: зверя не было.
Она пробежала еще немного, потом остановилась. Совершенно измотанная, она опустилась на землю. Она задыхалась, ноги ее подкашивались, по телу пробегала дрожь. Она не могла больше сделать ни шагу.
Хильда лежала, распластавшись на мху, ее грудь тяжело опускалась и поднималась. Она не знала повадок оборотней, никогда ничего не слышала о них.
Затаив дыхание она прислушалась. Разве это не крик — там, далеко?
Это мог кричать один из тех, кто дежурил возле церкви и услышал ее. Осмелится ли она ответить ему?
51 
