очень нудно 
50 
Эти слова подбодрили Скактавла. Облегченно вздохнув, он продолжал:
— Виллему схватил воллерский помещик. Он и судья действуют заодно.
— Мы так и думали, — сказал Калеб.
— Этот Воллер — старая свинья, — с гримасой отвращения произнес Скактавл. — Он сделал в стене смотровые окошки, чтобы наблюдать за своими пленниками. Я подозреваю, что они убрали меня потому, что ничего пикантного между мной и Виллему так и не увидели.
— Это же… — возмущенно начал Калеб, но сдержался. — Значит, Вы полагаете, что Доминик тоже мог попасть в амбар?
— Я ничего не знаю об этом. И это так далеко отсюда. Скажите, доктор, — обратился он к Маттиасу, — в каком я состоянии?
Все это время Никлас держал свои руки на самых поврежденных местах. Рука Маттиаса лежала на плече его молодого родственника.
— Любой другой погиб бы уже при падении, господин Скактавл, но Вы сделаны из поразительно крепкого материала. И Вам еще раз повезло: не всякому случается лечиться у целителей из рода Людей Льда! Такие целители рождаются редко: последним был мой прадед, легендарный Тенгель. Молодой же Никлас — его праправнук.
Скактавл попытался улыбнуться.
— Я горжусь этим и считаю это для себя честью. Но ведь и Вы кое-что умеете, доктор Мейден?
У Маттиаса, с его нежным взглядом, был весьма лукавый вид.
— Кое-каким фокусам-покусам я обучен, это верно, — сказал он, — но сам по себе я простой смертный, не обладающий какими-то особыми качествами.
— Но доброе сердце — это уже кое-что! Я благодарен Вам за Вашу заботу…
Марит скромно пригласила всех:
— Не будете ли вы так любезны откушать за нашим столом…
— Теперь не время… — начал было Маттиас, но осекся, видя, какой гордостью светятся глаза Йеспера, пригласившего господ отведать холодного молока, ячменных лепешек и домашнего пива, видя смущение Ларса, приглашающего их к столу, видя, как Марит боится, что они скажут «нет». И он вспомнил, как впервые встретил свою любимую жену Хильду в доме палача, как она угощала его печеньем, испеченным к Рождеству — мастерски сделанным печеньем — и у него комок застрял в горле.
— Благодарствуем за угощенье, — с достоинством произнес он. — А потом мы переправим господина Скактавла в Гростенсхольм. Там есть все, что нужно для лечения.
Все сели за стол. Ларс и Йеспер сидели на краю постели, глаза их сияли. Маленькая Элиза прыгала в своей кроватке, и Ларс взял ее на руки. Марит строго посмотрела на него, но ничего не сказала.
И во время еды Никласу пришла в голову мысль, которая помогла разгадать загадку.
— Овраг… С обрыва был виден округ Энг?
Все задумались.
— С нашей стороны нет никаких оврагов, — сказал Маттиас.
— Скажи мне вот что, — задумчиво произнес Никлас. — Ведь родня воллерского помещика раньше не жила там. Откуда он родом?
В разговор вмешался Йеспер.
— Они же хитростью отобрали усадьбу у Свартскугена! Парни из Свартскугена говорили мне об этом лет пятьдесят назад. Они родом из Муберга.
Все повернулись к нему: лицо его горело от радостного возбуждения и смущения. Это он подсказал им!
— Муберг? — повторил Калеб. — Есть ли в тех местах овраги?
— Во всяком случае, склоны холмов там более крутые, — заметил Маттиас.
— Да, там есть страшные пропасти и овраги, — сказала Марит. — Я сама ходила туда, потому что там жила сестра моей матери.
— Но мы уже вели поиски в округе Муберг, — сказал Маттиас. — Но ничего не нашли. И никаких пропастей на пути из Энга в Муберг мы не видели!
— Но горы же тянутся к западу! — вставила Эли. — А другой дороги туда нет!
— Это верно, — поддержала ее Марит, — там есть отвесные скалы… Подождите-ка!..
Все внимательно смотрели на нее.
— Однажды сестра моей матери говорила… нужно вспомнить… Мы стояли тогда на вершине холма, указывая вниз, сказала: «Вон там лежит заброшенная усадьба. Но туда нельзя ходить, там собирается нечистая сила». Вот что она сказала.
— На вершине холма? — недоверчиво произнес Калеб.
— Да, выходит, что эта усадьба лежит на склоне холма, так что сверху ее не видно.
— Заброшенная усадьба? — сказал Маттиас. — Не думаю, что это имеет для нас какое-то значение…
50 
