Единственное, что совсем не похоже на Холт- исторически не верно: ггероиня, на самом деле, вышла... 
308 
– Сгоняй, проверь, – язвительно предложила сильфида.
– Я в Астрале посмотрю, – возразил Хельги с достоинством.
Посмотрел и довольно кивнул. На месте Заслон. Беззащитный Аваллон в безопасности.
Тонкая, едва приметная стежка вела вдоль опушки леса. Значит, край обитаем. И ночевать надо повоенному, с дозором, под прикрытием магического круга, а лучше двух. Круги чертили Аолен и Хельги, и оба каждый раз противно хихикали, вспоминали давнюю историю с упырями. Энка бесилась, упрекала Аолена в недостойном эльфа поведении, цитировала народную мудрость «одна речь не пословица».
За первые трое суток пробега вдоль Чернолесья им так и не встретилось ни одной живой души. Зато под четвертый вечер, обогнув небольшой лесной мысок, тропа вывела их к целой человечьей деревне, довольно большой даже по меркам Староземья. Поселение выглядело живописноидиллически: бревенчатые домишки под тростниковыми крышами, смешные заборчики из воткнутых в землю кольев, переплетенных лозой на манер корзины. Такие часто встречались в Аваллоне, но для Инферна были редкостью. За заборами – огороды, в них даже чтото растет, несмотря на зимнюю пору, – климат позволяет. Дальше пашни. На окраине кладбище с памятникамивалунами и маленький, грубой постройки храм какомуто из местных богов, видимо, мирному, ибо у входа отсутствовал обагренный жертвенной кровью алтарь. Последнее обнадеживало. На периферии Староземья ещё оставались глухие уголки, где не успел отжить обычай принесения в жертву богам существ разумных. А кто, спрашивается, лучше всего подходит на роль жертвы, как не случайный прохожий? Не свой, не жалко. Здесь же подобной участи, похоже, можно не опасаться.
– Мимо пройдем или на ночлег напросимся? – спросила Меридит, сбавляя ход.
– Напросимся! – в один голос вскричали Ильза, Орвуд и Эдуард.
– Мимо! – отказался Аолен. Он не умел доверять чужим людям и предпочитал не завязывать с ними общения без особой нужды.
Хельги и Рагнар воздержались. Им по большому счету было все равно, где ночевать, под крышей, под открытым ли небом: какая разница, если дождя и мороза нет?
Разрешила вопрос Энка:
– Дело не в дожде и не в ночевке, а в том, что здесь наверняка есть где помыться. От нас скоро псиной вонять начнет, от самого Тиора грязные скачем. Да и в Тиоре не мытье было, а наказание. У меня от соленой воды волосы как пакля!
– Ну, последнее легко исправить и без мытья, – промурлыкала Меридит, глядя кудато в небо и нехорошо улыбаясь.
Энка замахнулась на подругу палкой:
– Вот я щас когото как тресну!
– Тише, девочки. – Встал между ними Рагнар. – Не будем драться, идемте мыться!
– Повымерли они все, что ли? – Ильза тревожно оглядывалась. – Нету никого…
– Не повымерли, а попрятались, – наставительно выговаривала Энка. – Настоящий воин должен уметь определять: если в пустующем поселении дома настежь, вонь, мухи и крысы, значит, повымерли. А если ставни закрыты, двери на засовах, никакой скотины не бродит, значит, попрятались.
– Да я знаю! Это я образно выразилась, – умно и красиво ответила Ильза. – Это была «митафира».
– Кто был?! – удивилась сильфида.
– Метафора, – по слогам поправила Меридит. – Вообщето я не уверена, что применительно к данному контексту употребление термина «метафора» вполне корректно…
Орвуд скривился, будто ему скормили желтый аполидийский плод лимон.
– Нуу, пошлопоехало! Умище полез! Ильза, ты сделай одолжение, больше таких ученых слов не употребляй. Они для наших премудрых магистров как красная тряпка для быка. Как ученое слово слышат, мозги у них переклинивает и начинают нести не разберипойми что!
Меридит недовольно фыркнула, смерила гнома уничижающим взглядом и завернула нечто такое насчет примитивноархаического гномьего наречия и современной речевой культуры, что хорошо, если сама поняла!
Орвуд отвечать не стал, лишь вздохнул страдальчески, типа «что я вам и говорил!».
Пока девицы и гном бестолково болтали, Рагнар действовал. Бомбил кулачищем во все запертые двери подряд, орал дурным голосом: «Эй, люди добрые! Пустите на ночлег мирных путников! А, чтоб вам!..»
Аолен его поведение осудил:
– Ты своими воплями всю деревню насмерть перепугал, наверняка нас за разбойников приняли! Разве так можно? Стучать надо вежливо, деликатно, а не двери ломать. И говорить лучше жалобным женским голосом, женщин обычно меньше опасаются.
308 
