очень нудно 
27 
— Во всяком случае, я знаю, в каком это направлении.
— А можно ли отсюда найти попутную повозку? Ульсен размышлял. Это придало ему глупый вид.
— Нет, туда никто не ездит. Но…
— Хорошо, выскажись же, а не кудахтай как наседка!
Ульсен укоризненно посмотрел на своего начальника. Разве можно так выражаться в присутствии столь симпатичной дамы, на которую, к тому же, хочешь произвести впечатление?
— Нет, я подумал только…
— Избавь нас от своего общества, — простонал Свег. — Иди отсюда со своими гениальными идеями!
Сандер и Бенедикте обменялись насмешливыми взглядами, которые посторонний не заметил бы.
— Нет, я подумал, что эта система рек и водоемов…
— Вот, наконец хоть что-то умное! Обещаю, что ты дослужишься до брандмейстера в моей конторе. Ты имеешь в виду, что эти реки текут из Ферьеусета?
Ульсен посмотрел на него строго.
— Я не знаю. Но это весьма вероятно.
— Немедленно! — сказал Свег. — Я думаю, мы должны сконцентрировать наши усилия на том, чтобы получить как можно больше сведений о Ферьеусете. А что касается вашего жениха, то хотел бы я искренне надеяться, что мои недобрые предчувствия о его судьбе не оправдаются. Она сильно побледнела.
— О чем вы говорите?
— Слишком долго объяснять. Сейчас, молодежь, отправляйтесь на постоялый двор и отоспитесь хорошенько. Я тоже посплю. Но сперва посажу свободного человека за книги, чтобы выяснить, где же находится Ферьеусет. А потом мы все отправимся туда.
— Мне надо бы сообщить домой, — тихо сказала Бенедикте, смирившись с быстрым развитием событий.
— Мы отправим того же гонца, что и в первый раз, — вмешался Сандер Бринк. — Ты нужна нам, понимаешь?
Когда она встретила его теплый взгляд, все ее внутреннее сопротивление растаяло.
Бенедикте даже не знала, зачем она отправляется в путь в этот неизвестный Ферьеусет.
Она ничего не знала и о том, что ее взор украдкой скользил по фигуре Сандера Бринка. Словно взгляд самки, которая выбирает самца для спаривания. Если бы она поняла это, то умерла бы со стыда.
Но теперь она лишь рассеянно отмечала его широкие плечи, узкие бедра, обтягивающие брюки, оставлявшие мало простора для фантазии, мелко вьющиеся волосы в разрезе воротника, эти чувствительные руки и невероятно очаровательное лицо.
Она смотрела на него и думала, какие вести о себе ей надо послать домой на Линде-аллее.
Бенедикте была переполнена удивительным горячим томлением, о котором никогда раньше не имела представления, но не могла связать его с воспоминаниями о родном доме. И когда пристав что-то сказал, она очнулась и неожиданно осознала, что эта эротическая волна была вызвана ее рассеянным изучением Сандера.
Сам он совершенно ничего не подозревал о том, какие чувства пробудил в душе Бенедикте. Он даже не смотрел в ее сторону и был бы испуган и озадачен, если бы догадался об этом.
6
Сандер Бринк был весьма любезен с Бенедикте в этот вечер и ужинал вместе с ней на постоялом дворе — явно нисколько не стесняясь показаться на людях рядом с такой некрасивой девушкой, как она.
Даже из-за одного этого Бенедикте могла бы отдать жизнь за Сандера.
Что ж, говоря по правде, у Сандера просто не осталось ни гроша, а она платила так охотно за них обоих. Дома на Линде-аллее ее хорошо снабдили деньгами, и теперь она была счастлива. Подумать только, можно угощать его, можно для него что-то сделать! Она предложила Сандеру одолжить некоторую сумму на поездку — ведь никогда не знаешь, в какую ситуацию попадешь, и он, поколебавшись, все же взял деньги.
Бенедикте сказала:
— Но только с тем условием, что ты не будешь чувствовать себя обязанным мне. Это может убить самую преданную дружбу.
— Я обещаю, — улыбнулся он. — Ты получишь их назад, как только я встречусь с отцом. Я ведь не рассчитывал оставаться здесь надолго.
— Я тоже, — смущенно улыбнулась она в ответ. — Спасибо, что ты послал мне тогда приглашение! Это все так захватывающе!
— Мне тоже так кажется, — сказал он с понимающей улыбкой.
Бенедикте была так счастлива, что чуть не плакала.
Но тут пришла фрекен Аделе Виде и села за их столик. Сандер завел с ней скучный разговор о студенческих делах. Было мало толку в том, что он пытался изредка привлечь Бенедикте к беседе, (фрекен Виде и вовсе не пыталась). Бенедикте потеряла нить разговора и хмурилась все больше и больше.
27 
