12 
Происходящее все больше и больше напоминало ему пещерные странствия Ширы. Ее тоже ожидали во внешней пещере, не зная, что в это время происходит внутри.
Но на этот раз все было несколько иначе.
Грудь Натаниеля быстро разрисовали. Не обошлось без перепалок: «Подвинься, мне так неудобно!» «Черт возьми, Тува, эти фигуры должны находиться не здесь!» «Господи, мы не успеем, осталось еще так много!» «Замолчи и продолжай!»
Натаниелю приходилось стоять все это время неподвижно.
Он был просто в дурацком положении — и к тому же еще голый.
Последнее обстоятельство никого не смущало. Все воспринимали это как нечто естественное. Стыд испытывал только он один.
«Я не привык к тому, чтобы кто-то видел мое тело, — думал он. В моей жизни не было ни одной любовной истории. Я любил только одну, Эллен. Но мы даже не прикоснулись друг к другу. А потом я потерял ее. Нет, не надо об этом думать теперь! Сосредоточься на своей задаче, Натаниель! Тебе предстоит найти черную воду зла!»
— Вот так! — с удовлетворением произнес Марко. — Сейчас все будет готово.
— Довольно халтурная работа, — призналась Тува, — Но все знаки стоят более или менее на своих местах. Хотя я должна сказать, Габриэл, что твои полумесяцы больше напоминают обглоданные корки сыра.
— А твои звезды, — ответил ей в тон Габриэл, — похожи на морских звезд, лишившихся пары конечностей…
— Ничего, сойдет, — решил Марко. — Вставай, Натаниель!
— Могу я, по крайней мере, надеть трусы? — умоляюще произнес он.
— Они сотрут рисунок, — сказала Тува. — Или позволить ему это сделать, Марко?
Марко явно колебался.
— Я не знаю, — ответил он. — Нет, это просто смешно! Ведь нагота является частью общего замысла! Я полагаю, что ему следует оставаться обнаженным.
Натаниель сердито посмотрел на него, признавая, однако, что тот прав. Он отдал Марко свою бутылочку и прочие мелкие вещи, которые могли им пригодиться. При нем же ничего не должно было быть.
— И… что же теперь? — спросил Ян. Натаниель неподвижно стоял перед воротами, внимательно изучая сделанные на них надписи.
— Теперь я готов, — сказал он, — теперь меня защищают сделанные на моем теле знаки. Думаю, я могу теперь попробовать произнести заклинание. И черт меня побери, если эти ворота не откроются передо мной!
— Давай, — подбодрил Марко.
Натаниель произнес во весь голос причудливые, непонятные слова, с помощью которых один датский профессор однажды установил связь с подземным миром болотных жителей.
Когда голос Натаниеля затих, воцарилась за могильная тишина. У всех в буквальном смысле было такое чувство, что они находятся в могиле, где нет мертвецов. Может быть, это была их собственная могила? Но ничего не происходило, была только жуткая, гнетущая тишина. Эта тишина давила на них своей тяжестью. И в этой тишине сквозило какое-то презрение, какая-то насмешка.
— Не получается, — сказал Натаниель. — Чего-то здесь, явно не хватает.
Туву охватило уныние. «Какими глупостями мы здесь занимаемся! — думала она. — Во-первых, мы наверняка пользуемся совершенно устаревшей техникой, а во-вторых, в этой стене наверняка нет никаких ворот».
Марко оказался куда более предприимчивым.
— У нас здесь все сокровища Людей Льда, — сказал он. — Что еще нужно для выполнения ритуала Хейке?
— Больше ничего, — ответила Тува. — Они уничтожили все записи, чтобы серый народец не мешал больше Людям Льда.
Натаниелю пришла в голову новая мысль.
— Может быть, заклинания эти уже не годятся, — сказал он. — Но нам известно еще кое-что об этом!
— Ничего нам больше не известно, — запротестовала Тува.
— Нет известно, — торжествующе произнес Натаниель. — Всем нам известно, что зелья, которые он пил на горе, содержали один и тот же специфический элемент.
Все вопросительно посмотрели на него, напряженно вспоминая что-то.
— Да, конечно, — сказал Марко. — Маленькие кусочки альруны.
— Но ведь Руне нет здесь! — в сердцах воскликнула Тува. — И я ни за что не соглашусь разрубить его на куски!
— Нет, нет, в этом нет необходимости, — успокоил ее Марко. — Взгляни, что делает Габриэл!
Мальчик как раз снимал висящую у него на шее альруну. Он снимал тесемку через голову.
12 
