очень нудно 
31 
Это, конечно, было преувеличением, потому что звери по-прежнему рычали и скалили зубы, хотя и не бросались на него. Натаниель долго говорил им что-то своим теплым, мягким голосом, но никто не мог разобрать слов.
Потом он повернулся к остальным и сказал:
— Теперь они настроены нейтрально, они поняли, что мы им нужны, ведь только с нашей помощью они смогут выбраться из этого вечного круговорота. Мы ничего не знаем о том, где и когда Тан-гиль встретил их, возможно, это его дух когда-то рассердился на них. Но держитесь с ними осторожно, они к нам не очень-то расположены! Это гордые животные, такие же гордые, как тигры. И столь же опасные!
— Ну и чудовища, — прошептала Тува на ухо Габриэлу, и тот испуганно кивнул.
А тем временем на спасительную скалу прибыло еще несколько существ — но все они были их союзниками с Горы Демонов.
Когда поток пребывающих прекратился, Натаниель перебрал всех по порядку.
Йахас безумно радовался, снова встретив Эстрид. Все девятнадцать демонов ночи были на месте, и в таком безоблачном настроении, что забыли даже принять свой обычный кошмарный вид.
Демоны Силье и Ингрид были в полном сборе. Тайфун и восемь демонов бури, демон, которого нашли Натаниель и Марко, собрались здесь.
Когда все, наконец, успокоились, и на скале воцарилась полная тишина, Габриэл сказал:
— А Тамлина нет…
— Один из моих демонов тоже отсутствует, — сказал Тайфун.
Натаниель промолчал. Лицо его было бледным, глаза совсем потухли, потеряв свой зеленоватый оттенок.
Почти всех нашли.
Но Эллен здесь не было.
Неделя прошла с тех пор, как исчезла Эллен.
6
Она не поняла, как попала в Великую Пасть, подобно всем тем, кого туда отправил Линкс. Сначала ее сознание было погружено во тьму, но когда она очнулась, она почувствовала, что ее втягивает с огромной скоростью в какую-то шахту, так что ветер свистел в ушах.
Потом ее вобрала в себя великая тишина.
Тьма. Пустота. Беспомощность.
А потом пришли мысли, страшные мысли.
«Что я сделала со своей жизнью? Я загубила ее. Я обидела тех, кто желал мне добра.
Мои родители хотели дать мне солидное образование. Но я ответила отказом. Я считала, что и так много знаю, и мне не терпелось поскорее найти себе работу.
И что же я себе нашла?
Ничего.
Да, я попала в старинную гостиницу и встретила там Натаниеля. Это было самым прекрасным событием в моей жизни.
Но я испортила ему жизнь.
Я принесла несчастье всем окружающим».
Эллен не знала, что у всех, кто попадал в Великую Пасть, были именно такие мысли. Самоуничижительные мысли, порожденные меланхолией и угрызениями совести.
Она рыдала в одиночестве от отчаяния.
Она попала сюда одной из первых и никого не видела. Она была уверена в том, что кроме нее здесь никого не было.
Она, конечно, не знала о том, что буквально через несколько часов там же оказались демоны бури.
Погруженная в глубокую скорбь по поводу своей загубленной жизни, она не сразу заметила, что опускается на дно.
Спуск этот происходил постепенно, и она долго еще кружила в непостижимо огромном пространстве. И только выйдя из циркулирующего воздушного потока, она поняла, что опускается.
И включила фонарик.
Это спасло ее — на некоторое время.
Разумеется, ей ничего не удалось высветить во тьме, но кто-то все же заметил отдаленную световую точку.
— Я падаю, — подумала она. — Падаю вниз и ничего не могу с этим поделать.
Где я? О, Господи, где я?
Но в глубине души она знала, что находится в Великой Пасти. Она не желала себе признаваться в этом.
«Натаниель, мой любимый друг, теперь у нас все кончено. Постарайся остаться в живых, где бы ты ни находился, если только ты остался в живых после взрыва той гранаты. Я желаю тебе в жизни всего самого лучшего, желаю, чтобы ты победил Тенгеля Злого и спас мир, но я не могу быть с тобой.
Возможно, это и к лучшему. Я была для тебя обузой. Теперь ты сможешь найти себе хорошую девушку и жениться на ней…
О, какие убийственные мысли приходят здесь в голову! Я не могу даже испытывать радости по поводу твоей будущей жизни, Натаниель».
Как глубоко она уже опустилась! Неужели здесь нет дна?
У нее стерлись всякие представления о времени.
Только врожденное человеческое ощущение времени говорило ей, что она здесь находится уже долго. Но «долго» — растяжимое понятие. Она не могла вести счет ни часам, на дням.
31 
