115 
– Убери фонарь! Это я! – крикнул Долбушин, козырьком заслоняя глаза. Чем больше самоуверенности, тем лучше. Если они почувствуют страх, его шансы встретиться с Арно резко сократятся. Только оскорблений лучше не допускать. Люди, не расстающиеся с оружием, часто ущербны и, как следствие, вспыльчивы.
Арбалетчик был сбит с толку. Во всяком случае, Долбушин приблизился шагов на пять, прежде чем он крикнул:
– Жить надоело? Сесть на снег!
На этот раз Долбушин все же послушался. Он понял, что его не узнают: мешала широкая, извалянная в снегу куртка с поднятым воротником и надвинутая на лоб шапка.
– Сесть на снег! – повторил арбалетчик.
– Убери фонарь! Это я, Долбушин! – Глава форта стянул с головы шапку.
Лучи фонарей заметались, спеша охватить фигуру целиком.
– И, правда, он… А зонт где? – растерянно спросил арбалетчик.
«Так вот чего они все боятся!» – подумал Долбушин.
– Зонта нет. Позовите Гая! Живее! – раздраженно повторил он, показывая пустые ладони.
Гай был Долбушину не нужен, но он знал здешние порядки. С Гаем все равно будут связываться через Арно, а тот не устоит и примчится в надежде что-то разнюхать. Некоторое время арбалетчики соображали. Долбушин едва стоял. Жар усиливался. Покрытый липким потом, он дернул молнию куртки. Этого оказалось мало, и глава форта потянул ворот водолазки, впуская холодный воздух. Он слышал, как арбалетчики шептались: «Он на ногах не держится!» – «Может, замерз?» – «Где ты таких замерзших видел?» – «А если на псиос подсел, нет?»
Молодой, стоявший с двумя фонарями, сунул один под мышку и достал рацию.
– Арно, ты не спишь? Пост у центральных ворот! У нас Долбушин.
– Кто-кто? – быстро повторил Арно. Он явно все расслышал с первого раза, но переспросом брал паузу для размышлений.
– Альберт Долбушин. Хочет видеть Гая!
Рация потрескивала. Пауза показалась Долбушину бесконечной.
– Сейчас приеду! Смотрите, чтобы он меня дождался! – наконец сказал Арно.
– Дождется! – пообещал костистый и ласково погладил щекой деревянный короб арбалета.
Еще несколько минут ожидания, и ворота, лязгнув, отъехали. С открытого белого электрокара спрыгнул Арно. Великолепный Арно! Всеведущий Арно! Арно в каждой бочке затычка! Арно, без которого не взойдет солнце и потеряется луна! Арно, который держит в руках все нити. Арно! Арно! Арно! Самый нужный, скромный, неброско-знаменитый! Белая рубашка с черной бабочкой под волчьей дохой!
– Альберт Федорович! Вы ли это? Не смею верить своему счастью! Мы с Дионисием Тиграновичем так волновались! Так волновались!
Арно устремился навстречу Долбушину, раскинул руки для объятий, однако до главы форта так и не добрался и остановился за спинами арбалетчиков. Долбушин отметил, что Арно обшаривает его глазами. И этому, видно, не дает покоя зонт.
– Мне нужен Гай! – ворочая слова, выговорил Долбушин.
Арно умильно захихикал. Ласковые глазки облизывали лицо главы финансового форта. Ручки гладили воздух. Был бы хвостик – он бы наверняка вилял. Казалось, секретарь пытается просочиться Долбушину в душу, все там обнюхать и ощупать.
– Я даже не знаю, что вам сказать! Все так неожиданно! Гай немного занят, но я, возможно, смог бы ему передать… – начал он.
Долбушин почувствовал, что деревенеет. Нетопырютребовалось постоянное движение. Стоять на месте он не мог. Дубовые негнущиеся руки, пальцы как сосновые корни, неподъемные веки. Он не то шагнул, не то завалился вперед. Почему-то Арно решил, что глава форта пытается добраться до электрокара и отправиться к Гаю. Обойти его, незаменимого и всерешающего! Пытаясь не пустить, он заступил Долбушину путь и – их руки наконец соприкоснулись.
По снегу скользнула видимая тень невидимых крыльев. Нетопырь атаковал. Сознание Арно забилось в угол и сжалось, от ужаса уступив контроль над телом.
Голова продолжала кружиться. Ощущение тошноты усилилось. Со стороны, точно сквозь вату, Долбушин услышал крик. Увидел, как арбалетчик наклонился и с усилием перевернул чье-то лежащее вниз лицом тело. Голоса торопились, перебивая друг друга.
«Свалился!» – «Держи на прицеле, а то еще бросится!» – «Что он может без зонта?» – «А если спрятал под курткой?» – «Да он уже пришел такой. Еле ноги волок!» – «Кто его так? Может, Тилль? Он же вроде раненый был?» – «Не болтай! Дай фонарь!»
115 
