11 
– Если меня не будет в живых, не удивляйся. Я тебя предупреждал, – сказал он.
2
Филька уже подходил к Петькиному подъезду, когда слева мелькнула широкая тень. От неожиданности он отпрянул.
– Ты чего? Своих не узнаешь?
Перед ним стояла Анька, одетая самым немыслимым образом. На ней была огромная, не по размеру, дутая куртка, а на ногах – большущие лыжные ботинки.
– Чего уставился?.. На себя посмотри! – сердито огрызнулась она. – Родители одежду спрятали, вот и пришлось хватать что попало... Мне Петька тоже позвонил.
Они поднялись на лифте на пятый этаж. Филька протянул руку к звонку, но дверь распахнулась сама. На пороге стоял белый, как мел, одноклассник и манил их за собой. Едва они вошли в комнату, как Мокренко, оглядевшись, поспешно захлопнул дверь и привалился к ней спиной. Его пухлое лицо казалось ненормально сосредоточенным. Петька будто стремился уловить малейший шорох. Вслушивался в каждый звук.
В комнате у него царил совершенный разгром. Ощущение было такое, будто Петька от кого-то недавно баррикадировался и раздвинул баррикаду лишь для того, чтобы впустить друзей.
– Я услышал лифт и понял: это вы... Он не стал бы пользоваться лифтом. Ему он не нужен. Он и без лифта меня найдет, – прошептал Мокренко.
– Кто «он»? – не понял Филька.
– Тетлуцоакль. Ночью я слышу, как он подкрадывается. Скребется, как мышь. Щелкает зубами. Он где-то рядом. Хочет убить меня.
– Тетлу... кто? – не понял Хитров и переглянулся с Анькой.
– Дух мести... фигурка. Та, что мы нашли под землей...
Вспомнив жуткого деревянного человечка, Хитров усмехнулся. Похоже, его приятель оказался не в меру впечатлительным.
– Это от него ты забаррикадировался?
Петька кивнул.
– Да, но он все равно проберется, – произнес он убежденно.
– Тетлуцоакль? С чего ты взял, что он именно так называется?
– В энциклопедии нашел похожую фигурку... Это африканский демон. Древние верили, что его можно пустить по следу врага.
– Как пустить?
– Молча. Показываешь след, произносишь заклятье – и Тетлуцоакль преследует того, чей это след, пока не настигнет. Вначале человек слышит шорохи. Лишается сна, покоя. С каждой следующей ночью он слабеет, а Тетлуцоакль становится все сильнее. Наконец, когда человек совсем изведется, он нападает. Я уже два дня слышу шорохи. Иногда шаги на потолке, стук в окно, а сегодня ночью он стал скрестись в дверь. Посмотри!
Петька показал на дверь, рядом с которой на полу валялось несколько щепок. Внезапно он вслушался во что-то, различимое лишь для него одного, и зашептал:
– Он идет! Не выходи! Не выходи!
– Чушь! – отрезал Филька. – Я докажу тебе, что там никого нет.
Он вышел в коридор, заглянул под шкаф, открыл входную дверь. Там ничего не было.
– Его нигде нет, – сказал он, вернувшись в комнату.
– Ты правда не видел?
– Нет!
– Он прячется. Он всегда прячется. Использует трубы, щели – любой лаз. Он везде... – пробормотал Петька.
Взгляд у него был горячечный, но очень убежденный. «Интересно, у кого из нас был жар?» – подумал Филька.
– И давно это с тобой началось?
– Позавчера... Даже позапозавчера... Но тогда я не обращал внимания. Думал, это мышь, но потом...
Внезапно форточка распахнулась. Вздрогнув, Петька торопливо захлопнул ее. Теперь Хитров наконец сообразил, отчего в комнате так душно. Мокренко закрыл все окна и заложил тряпками все щели. Филька отозвал Аньку в сторону.
– По-моему, Петька свихнулся. Демоны какие-то... Ты-то сама веришь в эту чепуховину?
Анька взглянула на него как-то странно.
– Я ему верю.
Филька озабоченно потрогал ей лоб. Он был не горячий. Впрочем, у многих сумасшедших холодные лбы.
– Эй, эй! Ты тоже перегрелась?
Анька придвинулась к нему и задышала в ухо:
– Послушай... Фигурка, о которой он говорит, была у меня. Помнишь, я ее сунула в рюкзак, а дома поставила на подоконник. Так вот... три дня назад она исчезла. И Петьке я об этом не говорила... Понимаешь, что это означает?.. Родители ее не брали, Мокренко тоже не мог взять.
– Ты думаешь, Тетлуцоакль существует? – нервно спросил Хитров. Вопреки его желанию, тревога Аньки и испуг Мокренко передавались и ему.
– В ту ночь, когда человечек пропал, мне приснился странный сон... Или даже не сон... Будто он стоит на подушке и смотрит на меня. А потом его маленькие ручки хватают меня за горло. Я кричу и отшвыриваю его. Он злобно смотрит на меня и, хромая, уходит. Тогда он был еще неуклюжий, наверное, не набрался энергии... Утром я ничего почти не помнила. И вот только теперь...
11 
