очень нудно 
100 
Стоявшая позади Гийома женщина прошептала:
— Смотрите! На ней нет ни малейшего украшения. А ведь драгоценностей у Уазкура хватает. Свекровь мне как-то рассказывала, что у его первой жены была самая прекрасная шкатулка во все провинции…
— Быть может, она отказалась их надеть? И это понятно, ведь ей ничего не осталось…
— Тсс!.. — зашикали рядом, и тотчас взревел орган, словно выражая возмущение Всевышнего перед лицом неравной пары.
Агнес занимала место возле человека, по брачному договору уже считавшегося ее мужем, ей помогала мадемуазель де Монтандр, свежая и нарядная в своем платье из белого муслина с зеленым поясом, убранном, как и ее большая шляпка, бледным розами, а Тремэну становилось все грустнее. Агнес была права, что отказалась от жемчуга, бриллиантов и еще Бог знает чего: знатные дамы часто так злоупотребляли ими, что походили на лошадей в сбруе. Белые розы на декольте и в волосах и такие же в руках не закрывали чистой линии ее шеи и нежного затылка. Цветы делали их еще прекраснее… а Гийома — еще несчастнее. Это не осталось незамеченным.
— Надеюсь, ты не станешь прямо здесь вызывать старого Уазкура на дуэль? — шепнул обеспокоенный Феликс.
— С чего ты взял?
— Посмотрев на твое лицо. Да и то лишь в профиль…
— И что с моим лицом?
— Ты похож на волка, который щурится на старого барана. Глаза горят, того гляди начнешь облизываться!
— Не беспокойся, я никого не проглочу. Пожелаю счастья молодоженам и отправлюсь прогуляться в Сен-Мало. Хочу взглянуть на свой домик на берегу Ранс и навестить мудрого Потантена, которому мне нужно дать кое-какие распоряжения.
— Неплохая мысль!..
Опять зашикали, и им пришлось замолчать, а между тем церемония разворачивалась по установленным канонам. Госпожа де Шантелу доказала, что не намерена отступать и от своих: она с ужасным стоном упала в обморок в тот самый момент, когда невообразимая чета проследовала мимо, направляясь в выходу.
— Никогда бы не поверила, что мне доведется наблюдать такое зрелище! — вздохнула она после того, как нашатырь возымел свое действие и три пары сильных рук извлекли ее из мрака обширной черной атласной юбки. — Мне почудилось, будто бедная малышка подала руку огромной старой ящерице с красным языком! Это было мерзко и отвратительно!
— Вы хотите сразу же вернуться в Шантелу, тетя? — предложила Роза. — Не стоит подвергать вашу чувствительную натуру новой встрече и…
— Что ты, что ты!.. Моя нежная натура чудненько приспособится после куриного крылышка и бокала шампанского. А у Жанны оно самое что ни на есть прекрасное! Подайте-ка мне вашу руку, господин Тремэн! Вы — наилучшая защита для моих эмоций…
Гийом был вынужден подчиниться. И очень сожалел об этом, поскольку и в самом деле не желал никого видеть. Волей-неволей ему пришлось кланяться, поддерживать разговор, даже смеяться с целой когортой девушек: они атаковали его, лишь только он оставил госпожу де Шантелу в мягких глубинах синего кресла. Драма, к которой Тремэн был причастен, придавала ему особое обаяние, тем более что никто толком не знал, что именно произошло между ним и Агнес де Нервиль. Он то заговаривал с одной, то угощал сладостями или чокался с другой. Улыбчивый, обходительный, чуточку отстраненный, Гийом на всех розовых губках читал немой вопрос, который они не осмеливались задать, а в некоторых, более отважных глазах — даже простодушное приглашение; он никого не обнадеживал и не обескураживал, радуясь этой фривольной, щебечущей и надушенной стайке, отдалявшей его от слишком прекрасной молодой супруги.
Только что Тремэн несколько притворно ей поклонился, машинально произнес поздравления, и новоиспеченная госпожа д'Уазкур ответила ему столь же безразлично. Руки их не прикоснулись одна к другой, глаза не встретились. Они стояли лицом к лицу, словно изваяния, по обе стороны все углублявшейся пропасти, и казалось, что только землетрясение способно ее заполнить, да и то лишь разбив обе каменные статуи. На миг Тремэна охватило желание завладеть прекрасной женщиной и увезти ее на край света…
Но то был всего лишь миг. Другие ожидали своей очереди, чтобы выразить поздравления, по всей видимости, не искренние и чаще всего проникнутые тонкой иронией. Несмотря на похвальные усилия Жанны дю Меснильдо, собравшиеся вели себя чопорно, немного торжественно, так что окружавшие Гийома щебетуньи вносили единственную веселую ноту в эту свадьбу.
100 
