очень нудно 
57 
Ланцтрегер предпринял последнюю попытку отвертеться. Но лагенар Нидерталь лишь усмехнулся ему в лицо:
– Ах, братец, ты можешь сколько угодно рассказывать сказки нашему почтенному, но излишне легковерному отцу, но только не мне. Думаешь, я успел позабыть, что морской путь в Норвальд ты терпеть не можешь и по доброй воле никогда его не выберешь, скорее уж предпочтешь увязнуть в болоте по уши.
И это была истинная правда.
Только не следует думать, будто они сразу ухнули в трясину. От берега озера Оберзее на границе махтлага до замка Эрнау и дальше на северо-восток, до самого Норвальда, шла неплохая (с точки зрения непритязательных северян) дорога с укрепленными фортами на перегонах, расположенными на таком расстоянии друг от друга, чтобы конный путник, выехав из одного на рассвете, успевал засветло добраться до следующего. Чего стоило такое строительство бедствующему махтлагу – особый разговор. Велось оно в складчину с северным соседом, кровно заинтересованным в коротком и безопасном пути к столице, и без участия Норвальда было бы, пожалуй, совершенно невозможно. Так и ковыляли бы моосмоорцы по своей старой бревенчатой гати, готовой в любой момент расползтись и потопить все, что на ней есть, отправить болотным тварям на прокорм. Вот почему Йорген что-то вроде фамильной гордости испытал, когда спутники его отметили неплохое качество дороги – о Моосмооре они были уже наслышаны и ждали гораздо худшего. Но начало оказалось обнадеживающим: еще утром они, смывая дорожную пыль, плескались в зеленоватой воде Оберзее на территории одноименного ландлага, а вскоре после заката уже стучали молотом в ворота Эрнау. И в топь не затянуло их, и твари не пожрали по пути. Хотя пытались, не без этого – что поделаешь, если лето вновь выдалось дождливым?
Чудище выползло на насыпь и развалилось поперек дороги, явно не собираясь ее освобождать. На вид обыкновенный садовый слизень, только размером зачем-то с корову, и рот как у миноги – круглая присоска с зубами. А больше ничего – ни глаз, ни ушей. Как оно их заметило? Может, почувствовало вибрацию пупырчатым, на первый взгляд таким неуклюжим телом своим?
Но внешность оказалась обманчива. Двигалось существо с удивительной прытью, отнюдь не свойственной неповоротливым моллюскам. Пока путники топтались поодаль, соображая, как быть дальше, оно лежало безвольно, словно вареная колбаса. Но стоило тем приблизиться в надежде обогнуть или перепрыгнуть неожиданную преграду – и вдруг оно встало на дыбы, опираясь на основание хвоста, принялось раскачиваться в воздухе с широкой амплитудой, грозя в любой миг обрушиться и подмять добычу под себя.
Йорген этого момента дожидаться не стал – наудачу швырнул в болотную тварь огненным шаром:
– А чтоб тебя разорвало, зараза!
Результат превзошел все ожидания: ее действительно разорвало! Сгусток жидкого огня с шипением коснулся слизистой плоти, и тело существа вдруг распалось на сотни маленьких кусочков, каждый из которых был точным подобием всех остальных и уменьшенной копией большой особи. Когда все эти кусочки, точнее, новые мелкие твари разом пришли в движение, закопошились серой пятнистой массой, Йорген подумал, что они сейчас сползутся, вновь образуют крупного слизня и повторят атаку – ему приходилось слышать о чем-то подобном. Но у слизнячков оказались собственные планы на жизнь – они принялись с упоением пожирать друг друга, посторонняя добыча их больше не интересовала.
– Какая гадость! – молвил силониец с отвращением. Скользкая тварь поначалу внушала ему уважение своими размерами и прытью, но теперь от этого уважения и следа не осталось – брезгливость одна. – Поскакали отсюда! Не желаю наблюдать это… – он запнулся, подыскивая подходящее слово, – это самоедство!
Он первый дал шпоры коню, копыта весело зацокали по камню, и скоро опасное место осталось далеко позади. И больше в тот день неприятностей не случилось. Ведь не настолько же плохим сыном был Йорген, чтобы отнести к этой категории встречу с собственным отцом?
…Часа в три пополудни они въехали в селение с «веселым» названием Большие Утопленники. И ведь почувствовал что-то тревожное ланцтрегер, уж так не хотелось ему здесь задерживаться, уговаривал: «Давайте поскачем дальше, что мы забыли в этой дыре?» Но всем приболело обедать, потому что из распахнутых дверей крошечной корчмы тянуло свежим пирогом.
57 
