очень нудно 
66 
– А, – уныло кивнул ланцтрегер. – Теперь ясно. – Он вспомнил, что по зиме их действительно учили чему-то похожему, только Легивар, надо отдать ему должное, гораздо понятнее объяснял. – Ну что, пойдем искать?
Перспектива ползать по загаженному замку Эрнау, обшаривать его пядь за пядью в поисках запрятанного в его недрах источника ему совсем не улыбалась. По сравнению с этим пресловутая иголка в стоге сена казалась детской задачкой. (К слову, стогов на замковом дворе имелось целых пять – для гарнизонной скотины, и именно иголки всегда служили излюбленным орудием ведьм, поскольку злые наговоры ложатся на металл прекрасно, а спрятать крошечный острый предмет можно не только в сене, но и в любой, самой малой щели.) Не будь Легивар и Йорген обучены магии, начинать поиск было бы совершенно бессмысленно, долгие годы могли на него уйти. У того, кто владел тайным искусством, надежды на успех было больше: маг способен уловить эманации чужих чар и по нарастанию их мощности выйти к источнику, если таковой вообще имел место быть… Да. Хороший, опытный маг, а не теоретик с недоучкой. Хотя попытаться все же стоило, чем Тьма не шутит…
Но прежде чем приступить к изысканиям, Йорген вновь призвал фон Зальца и обстоятельно расспросил, не попадали ли стражи моосмоорского гарнизона под проклятие, не было ли у них каких-либо трений с колдунами, ведьмами либо лицами достаточно состоятельными, чтобы оплатить работу колдуна или ведьмы? Увы, ни о чем подобном кригер не слышал, по его словам получалось, будто все местное население, включая мастеров тайных дел, питало к Ночной страже в целом и гарнизону Эрнау в частности такую нежную любовь, что зла пожелать ну никак не могло.
Насчет любви – это глупости, конечно. В тот момент, когда на мирного обывателя нападает ночная тварь, он клянет не случившихся рядом, не поспевших на помощь стражей такими словами, что, если бы сбывалась хоть часть из них, ланцтрегеру фон Рауху очень скоро некем стало бы командовать. Только прежде от этого не спивался никто. Странно, странно…
Глава 13,
приоткрывающая завесу Тайны…
Изнемогая животом,
Я не парю – сижу орлом…
А. С. Пушкин
Из минутной задумчивости Йоргена вывел новый звук, донесшийся снаружи, заставил выглянуть в узкое стрельчатое окно. Дождь пошел! Летний, проливной, на радость опасным обитателям моосмоорских болот. Обитателям же замка Эрнау небесная влага пришлась не по вкусу. Тела, в изобилии разбросанные по двору, разом зашевелились. Люди постепенно трезвели от холодных водяных струй и расползались кто куда. Они ковыляли на нетвердых еще конечностях, кто на двух, кто на всех четырех, спотыкались и падали носами в лужи, а в лужах плавало то, что, как известно, не тонет… В общем, наблюдать эти картины оказалось даже забавно (с примесью злорадства), и ланцтрегер устроился на подоконнике с равнодушным видом, будто бы он просто утомился и решил подышать. Ему не хотелось, чтобы окружающие заметили его интерес, ведь это был самый настоящий «дурной тон» и добрая его мачеха леди Айлели была бы очень огорчена, узнав, как развлекается ее воспитанник.
Черный Легивар уже успел отослать фон Зальца и принялся настраиваться на тот особый лад, что нужен колдуну для улавливания магических эманаций (чтобы не лезть под дождь, он решил начать поиски с комнаты начальника). А Йорген все еще продолжал бездарно глазеть в окно и думать, что по большому счету зачарованных людей нельзя судить за их безобразное поведение, это их беда, а не вина, но все равно так им и надо, пьяницам, пусть теперь барахтаются в собственных нечистотах… Как вдруг внимание его привлекла одна фигура, заметно отличающаяся от остальных упитанным сложением, твердым шагом, а главное – направлением движения. В то время как все его сослуживцы тянулись к казарме, этот страж зачем-то устремился к стоящему чуть на отшибе, заколоченному наглухо донжону. По словам фон Зальца, вход в башню был надежно перекрыт по его личному приказу тотчас после того, как оттуда, с самой верхушки, свалились сразу трое и разбились насмерть. Теперь внутрь без гвоздодера попасть просто невозможно. Так что же забыл там этот… этот… О! Да это же наш старый знакомый, сын виноторговца Клекса! Оглянувшись, тот повернулся вполоборота, и стало видно его широкое, глуповатое, даже издали хорошо узнаваемое лицо. Парень явно чего-то опасался: долго топтался под навесом, тревожно озираясь, ковырял заколоченную дверь, стараясь заслонить ее своей широкой спиной… а потом вдруг раз – и исчез! В одно мгновение, Йорген даже понять не успел, как это вышло. Был человек – и не стало человека.
66 
