20 
– Я никогда раньше не смотрел на это подобным образом, Ричард, но признаю, что в твоем подходе может быть определенный смысл.
Натан выгнул бровь:
– Наверняка есть.
Энн лишь вздохнула:
– Возможно.
Ричард, отвернувшись от их угрюмых лиц, сосредоточился на светящихся линиях.
– Вот, прямо в этом месте, – сказал он, указывая рукой, – ошибка.
Зедд вытянул шею, чтобы внимательнее вглядеться в линии.
– Давай для дальнейшего обсуждения допустим, что ты прав. И что, на твой взгляд, это означает?
Сердце Ричарда тяжело стучало, пока он обходил вокруг стола, торопливо прослеживая, как линии развиваются дальше. Он даже воспользовался пальцем, держа его, очень осторожно, возле светящегося зеленого луча, чтобы отследить его прохождение через сплетения рисунка.
И нашел то, чего ожидал.
– Вот. Взгляни сюда, на эту только что образовавшуюся структуру, возникшую вокруг вот этих, более ранних, первоначальных линий. Взгляни на хаотическую природу вот этой новой группы линий; они меняются, они – переменные, тогда как в этом символе все линии должно быть константами.
– Переменные?.. – растерянно пробормотал Зедд, как будто, следуя за рассуждениями Ричарда, запутался окончательно.
– Да, – сказал Ричард. – Это явно не часть символа, а биологическая форма. То есть совершенно иная структура.
Натан, вздохнув, провел руками назад по седым волосам, будто вытирая их, но промолчал.
Лицо Энн покрывал густой румянец.
– Это магическая заготовка! Неактивная! Она не может иметь ничего биологического!
– В этом-то и проблема, – сказал Ричард, стараясь отвечать на смысл ее возражений, а не на общее раздражение. – Не должно быть таких вот переменных «примесей» там, где, предположительно, следует использовать константы. Это словно бы в математическом уравнении любой член мог произвольно менять свое значение. Подобное сделало бы математическое уравнение неверным, неработающим. Алгебраические символы могут быть переменными – но только когда они имеют специально оговоренные границы этих изменений. Но числа при этом постоянны. То же касается и структур: символы должны формироваться из неактивных констант… Можно сказать, как простое сложение или вычитание. Внутренняя переменная лишает символ постоянства формы.
– Я не ухватил нить, – признался Зедд.
Ричард указал на стол.
– Вы начертили Благодать кровью. Благодать – это константа. Кровь же имеет биологическую природу. Почему вы поступили именно так?
– Чтобы все это действовало, – поспешно заявила Энн, – нужно было инициировать внутреннюю перспективу контролирующей сети. Вот так оно и делается. Таков метод.
Ричард поднял палец.
– Точно. Вы умышленно ввели управляемую биологическую переменную – кровь – в систему, являющую собой константу… То есть в Благодать. Хотя и помнили о том, что она остается за пределами самой магической заготовки; это всего лишь ускоряющее средство, катализатор. И, думаю, внутри Благодати должна быть такая переменная, которая позволяла бы магии, что вы инициировали, «следовать своим курсом», без воздействия со стороны константы, то есть Благодати. Понимаешь? Это дает контролирующей сети не только силу, вызываемую Благодатью, но и свободу, приобретенную через биологическую переменную, с той целью, чтобы она могла осуществить свой рост в соответствии с потребностями, проявить свою истинную природу и цель.
Кара, в ответ на брошенный в ее сторону взгляд Зедда, сказала:
– Нечего смотреть на меня. Всякий раз, когда он принимается за подобное, я только киваю и улыбаюсь, дожидаясь, когда начнутся неприятности.
Зедд сделал обиженное лицо. Пристроив одну руку у бедра, он сделал несколько шагов в сторону, прежде чем оглянулся назад.
– Ни разу за свою долгую жизнь я не слышал такого объяснения действия контролирующей сети. Весьма оригинальный взгляд на ее природу. Самое неприятное заключается в том, что, при таком извращенном подходе, оно действительно имеет смысл. Я не говорю, что считаю тебя правым, Ричард, но это, без сомнения, весьма тревожное рассуждение.
– Если ты прав, – сказал Натан, – это должно означать, что все эти годы мы были детьми, игравшими с огнем.
– То есть, конечно, если оно действительно так, – едва слышно добавила Энн. – На мой взгляд, чрезмерно остроумно.
Ричард обратил взгляд к женщине, застывшей в пространстве, к женщине, не способной в эту минуту сказать ни слова от своего имени.
20 
