очень нудно 
26 
Потом туннель снова сужался, лед наползал на них со всех сторон, и они двигались в ледяной воде.
— Здесь никто не проходил с тех пор, как Люди Льда покинули эту долину! — воскликнул Дан, ему откликнулось эхо, отозвавшееся в ледяных сводах и укатившееся в бесконечную даль. — Этот проход с каждым годом все больше и больше зарастал льдом.
Ингрид не смела произнести ни слова. Она ползла второй, за Ульвхедином, ей казалось, что они вползают в самое чрево горы и уже никогда не выберутся из него. Они покинули мир живых людей, никто на свете не был так одинок, как они, запертые в этой ледяной вечности…
У нее сперло дыхание, она не могла больше преодолевать удушливый страх. Ингрид издала задавленный, беспомощный крик. Она билась в исступлении, ловя ртом сырой, холодный воздух, и пыталась повернуть назад, чтобы выбраться наружу.
Кто-то удерживал ее, но от этого страх становился только сильнее, и она рвалась прочь еще отчаяннее…
Словно сквозь толщу воды до нее долетал звонкий, строгий голос. Он приказывал ей взять себя в руки, опомниться, и она как будто узнавала этот голос. Дан? Да, знакомое имя. «Страх перед замкнутым пространством, — произнес этот голос. — Только этого нам сейчас не хватало».
Крики вновь разрывали ей грудь… И вдруг… Другой голос, спокойный, властный, нагоняющий сон и в то же время мягкий, как шелк, он словно обволакивал ее больной рассудок. Ингрид зевнула, вздрогнула несколько раз и постепенно затихла. Страх отпустил ее, сменился сонливостью, Ингрид не могла ей противиться, зато ее смятение прошло.
— Спасибо, Ульвхедин, — сказал первый голос, и Ингрид вспомнила, что знает человека, которому он принадлежит. Человека звали Дан. Просто она на время забыла о нем.
Дан и Ульвхедин дали ей передохнуть и отдышаться.
— Мне так стыдно, — прошептала она. — Как я могла…
— Нечего стыдиться, — сказал Дан. — Сильным мужам, не чета тебе, тоже бывает страшно. Нам всем пришлось подавить в себе животный страх.
— Спасибо! — Ингрид улыбнулась, она окончательно пришла в себя. — Только, пожалуйста, не называй меня мужчиной! Я не мужчина, уверяю тебя!
Этого она могла и не говорить. Дан никогда так остро не чувствовал ее женского очарования. Его руки еще ощущали упругость ее трепещущего тела, бурно вздымавшуюся и опускавшуюся грудь, он еще помнил, как она билась, пытаясь выскользнуть из его объятий…
— Идем дальше? — сухо спросил Ульвхедин. Они осторожно пробирались сквозь туннель по журчащему ручью.
— Ингрид! Дан! Смотрите! — воскликнул вдруг Ульвхедин.
— Свет! — благоговейно прошептала Ингрид. — Мы пришли…
Девушка последовала за ними. Ингрид с трепетом ожидала увидеть самое страшное.
6
Когда они наконец вышли из туннеля, слабый солнечный свет показался им ослепительно ярким.
— Повезло, что сегодня нет дождя, — сказал Дан, заслоняя глаза от солнца.
— Да, иначе плохо бы нам пришлось.
— Самое ужасное, что нам предстоит вернуться обратно той же дорогой, — вздохнула Ингрид.
— Ты умеешь приободрить и утешить.
— Милый Дан, утешайся тем, что нам, возможно, вообще не придется возвращаться. — Ингрид любила оставить за собой последнее слово.
— Прекратите, — прикрикнул на них Ульвхедин. — Первым делом мы должны постараться развести огонь. Нам необходимо согреться и высушить одежду.
Губы у Ингрид посинели от холода.
— Да, но самое главное, наше сокровище. Как оно там, Дан?
Короб с сокровищем висел у Дана на спине. Сплетенный из кожи и бересты и пропитанный воском, короб был водонепроницаемый: он не пропускал влагу, но и не давал высохнуть тому, что следовало хранить во влажном состоянии.
— По-моему, ваши орудия колдовства перенесли дорогу куда лучше, чем мы, — сухо ответил Дан, он не разделял восторга Ингрид и Ульвхедина перед этим, по его выражению, хламом.
— Я хотела бы в этом убедиться, — недоверчиво сказала Ингрид и погладила короб, желая удостовериться, что он никуда не исчез.
— Я замерз, пошли дальше!
— Неужели никто из вас не заметил, как здесь красиво? — спросила Ингрид.
Они окинули взглядом небольшую пустынную долину, затерянную в горах.
— Здесь должно быть много морошки, — деловито заметил Дан.
26 
