ТАРАСКОН

Добрый король Рене, или искусство жить

Легенды Прованса подчас столь запутаны, что начинаешь сомневаться в их истинности… Тем не менее, все это было на самом деле: короли с настоящими коронами, причем, коронами более реальными, чем королевства. Короны эти тоже породили сказки и легенды. Послушайте сперва! «Рене, милостью Божией король Иерусалимский, Сицилийский, Арагонский, король Валенсии и Майорки, Сардинии и Корсики, герцог Анжуйский, Лотарингский и Барийский, граф Провансальский, Барселонский, Пьемонтский, Форкалькье и маркиз де Пон-а-Муссон». Можно ли представить себе более впечатляющую визитную карточку? В действительности к концу жизни Рене Анжуйский сохранил за собой лишь герцогство Анжуйское, Прованс и права на Неаполитанское королевство. Несмотря на все свои громкие титулы, он не был великим королем. Мечтая о славе и подвигах рыцарства, он своими ребяческими действиями мало чего добился на европейской политической сцене, не раз испытав горечь поражений.

Едва вступив во владение герцогствами Лотарингским и Барийским, которые принесла ему женитьба на Изабелле Лотарингской, он, стремясь покорить самого сильного из своих соседей, Филиппа Доброго, герцога Бургундского, затеял войну с ним и после битвы при Буинвилле оказался в дижонской тюрьме. Пять мучительных лет Рене был заключен в квадратной башне дворца герцогов Бургундских в Дижоне, которая в память о нем называется Барийской башней. Чтобы вызволить его оттуда, понадобился огромный выкуп: четыреста тысяч экю золотом. Сумма, которую сложно найти.

Между тем умер его старший брат, герцог Анжуйский Людовик III, оставив ему все вышеперечисленные владения, что и помогло собрать необходимую для выкупа сумму. Освободившись, Рене отправился сначала в герцогство Анжуйское, потом в Прованс, где уделял достаточно мало внимания строительству. В 1437 году Рене решил вновь организовать поход с целью покорить Неаполитанско-Сицилийское королевство, некогда завещанное ему знаменитой королевой Жанной.

Увы, обитателей Арагона оказалось не так-то легко подчинить. Хотя Рене, по своей матери Иоланде Арагонской — знаменитой королеве, державшей в самые черные дни Столетней войны на вытянутой руке всю Францию, — и носил титул короля Арагона, тем не менее, короли Неаполя вовсе не собирались считаться с этим. После череды сомнительных успехов Рtне был разбит наголову и вынужден бесславно отплыть обратно, более уже не возвращаясь. Лишь его сыну Жану Калабрийскому, великому вояке, удалось позже осуществить замысел отца.

Итак, он, не был завоевателем. И все же, он был удивительным королем! Он любил все действительно стоящее, — все, что составляет очарование жизни: музыку, поэзию — Рене был одаренным поэтом, живопись — он был виртуозно владевшим кистью художником, большие спектакли — он как никто другой умел организовывать праздники и турниры. Но более всего этот король любил птиц, растения и цветы.

«Он находил удовольствие в выращивании деревьев, возведении беседок, павильонов и фруктовых садов, ему нравилось выкапывать и углублять каналы, пруды, бассейны, чтобы кормить в них рыб и смотреть на то, как они резвятся в прозрачной воде, а среди ветвей деревьев и кустов внимать пению различных птиц…» И еще: «По его воле из разных стран во Францию привозили белых павлинов, красных куропаток, цветы и гвоздики Прованса, розы, мускатные орехи…»

Не хотите ли познакомиться с его стилем? Вот что он пишет из своего замка в Эксе (он, к сожалению, не сохранился) одному из своих слуг в Анжере: «Будьте любезны распорядиться, чтобы наш сад содержался в порядке, а также, чтобы наш маленький сад, по возможности, был улучшен, чем вы доставите нам огромное удовольствие…»

Этот любезнейший человек был самым милым и благовоспитанным из монархов. Таковым его помнят и стены прекрасного провансальского замка Тараскон, чьи белые башни купаются в водах Роны, пронося сквозь века самое трогательное воспоминание о нем. В 1400 году его отец Людовик II Анжуйский предпринял реконструкцию замка, который к тому времени основательно в ней нуждался. Новое здание сменило все другие постройки, судьба которых была в высшей степени удивительна: разрушенные сарацинами и восстановленные королями Арля вновь запущенные и вновь оживленные в 1233 году, разросшиеся и заново украшенные при Карле Анжуйском.

  104