14 
Эмбер кивнула.
— Я не всегда хорошо сплю по ночам. Что вы смотрите?
— Фильм почти закончился. — Он выключил телевизор. — Вторая мировая война. Я знаю конец.
Она рассмеялась.
— Как насчет пиццы? Какую, вы хотите?
Эдам сделал заказ и, налив себе содовой, сел на диван рядом с Эмбер.
Она почувствовала неловкость. О чем им разговаривать? Наверно, не следовало принимать его приглашение, но не хочется возвращаться, в пустую квартиру. Стены уже голые, коробки с вещами стоят у двери. В комнате неуютно. Возможно, ей следует переехать, не дожидаясь конца месяца.
Однако, взглянув на Эдама, она решила, что спешить ни к чему.
— Если свекровь изводит вас, нужно положить этому конец, — сказал Эдам, отпив содовой.
— Я бы не сказала, что она изводит меня, — возразила Эмбер. Хотя, если подумать, так оно и есть. — Она очень подавлена. Джимми был ее единственным ребенком, поэтому теперь она зациклилась на мысли о внуке.
Жаль, что она не переживает так, как Вирджиния. Нельзя рассказать о своих чувствах никому, кроме, Бете. Мать и Вирджиния подумают, что только сумасшедшая не может предаваться скорби месяц за месяцем. Но ведь она мало видела Джимми с тех пор, как они поженились. Иногда у нее такое чувство, словно он все еще за границей.
— Ей нужно отвлечься от мыслей о Джимми и ребенке. Если бы я согласилась, она переселила бы меня к себе и полностью завладела бы мною, — сказала Эмбер.
— Скажите ей, чтобы она отвалила.
— Как можно! — ужаснулась Эмбер. — Она моя свекровь.
— Я не очень хорошо знаю все эти тонкости, но мне кажется, что отношения изменяются, как только муж умирает.
— И все-таки она будет второй бабушкой моего ребенка. Мне нужно сохранить хорошие отношения.
— Я не говорю, чтобы вы сразу отшили ее. Просто установите определенные границы. Иначе все это продлится очень долго.
Вряд ли Вирджиния согласится с какими-либо границами. Для нее она по-прежнему школьница, которая встречалась с ее сыном.
— Что бы вы посоветовали? — спросила она.
— Скажите, чтобы она не приходила так часто и не появлялась без предупреждения. Это не слишком много, — сказал Эдам, берясь за бутылку с водой.
Эмбер протянула ему свой стакан, и, когда их пальцы соприкоснулись, по ней пробежала дрожь. Она подняла на Эдама глаза и, сглотнув набежавшую слюну, попыталась вспомнить, о чем они говорили.
— Скажу, но она не захочет слушать меня.
— Проявите настойчивость. Скажите, что она должна уважать ваши желания.
— Вы думаете, что я слабачка? — Эмбер подозревала, что он прав, но ей стало обидно.
— Вовсе нет. Я почти не знаю вас. Но мне кажется, что вы воспитанная. Возможно, слишком.
Почему в устах Эдама слово «воспитанная» прозвучало почти как оскорбление? Эмбер ощетинилась.
— Я не «слишком» воспитанная. Нет ничего плохого в добром отношении к людям, которые страдают.
— Но не в том, чтобы жертвовать ради кого-то своими правами. Если не хотите, чтобы она приходила, так и скажите ей.
— Прекрасная мысль! — Эмбер вскочила.
— Куда вы?
— Пойду домой. Скажу Вирджинии, чтобы она не приходила. И вы, кстати, тоже больше не беспокойте меня!
Она повернулась, чтобы уйти, но Эдам схватил ее за руку, глядя на нее с высоты своего роста.
— Не прикасайтесь ко мне!
Он медленно разжал пальцы, не сводя с нее глаз.
— Я не имел в виду, что это надо сделать сейчас. Пицца вот-вот появится.
— Ну и ешьте ее сами! Я не голодная.
— Обманщица.
— Вы меня не знаете, — вспыхнула Эмбер. — Оставьте меня в покое.
Эдам поднял руки, сдаваясь.
— Я просто дал вам совет. Сами просили.
— Ничего я не просила. — Эмбер пошла к выходу.
Когда она взялась за ручку, Эдам уперся рукой в дверь.
— Выпустите меня, — тихо сказала она.
— Не уходите.
Она подняла голову. Эдам посмотрел ей в глаза. Затем внезапно наклонился и поцеловал ее.
Эмбер потрясенно замерла. Его теплые губы призывно двигались. У нее закружилась голова, и она медленно отдалась поцелую, упиваясь ощущениями, расплывающимися по ней, словно расплавленное масло.
Когда поцелуй закончился, сердце глухо билось у нее в груди. Эдам не отстранился, и она чувствовала на щеке его дыхание. Эмбер медленно открыла глаза.
— Вам нельзя целовать меня, — сказала она, пытаясь придать голосу твердость. — Я вдова.
— Значит, вы снова свободны.
14 
