очень нудно 
52 
Следующее утро началось с самых нерадостных, если не сказать самых горьких, для папы новостей.
Их привез, примчавшись во весь опор, кардинал Сан-Никколо. Иннокентий послал его в Витербо в качестве посредника между мятежным городом и императорскими военачальниками. Князь церкви не имел привычки скакать во весь опор, но весть, которую он должен был сообщить, была не из тех, с которыми возможно промедление.
Вот уже три месяца войска Фридриха осаждали город, который держал поставленного Фридрихом правителя и его гарнизон в тюрьме. Город не собирался сдаваться – толстые стены, хорошее снабжение, помощь папского войска делали его практически неуязвимым, и осада могла длиться вечно. Однако известие о том, что Фридрих приехал под Витербо и находится там лично, переменила намерения папы, и он отправил туда посредника, чтобы провести переговоры. Кардинал Сан-Никколо в переговорах с враждующей стороной выдвинул следующие условия: Витербо получает отнятые у него привилегии, осада снимается и войско уходит, но уходит вместе с отпущенным на волю гарнизоном и теми горожанами, которые в качестве сторонников императора пожелают, забрав свое имущество, покинуть город. Если же осада будет продолжена, гарнизону грозит уничтожение.
Угроза была не из тех, что могла бы стать решающей для такого воинственного государя, каким был Фридрих. Речь шла всего-навсего о нескольких сотнях человек, а на карту был поставлен целый город. Так рассуждал бы Фридрих в относительно спокойные времена. Но времена были неспокойные. Папа узнал от своих осведомителей, что император не имеет возможности долго оставаться под осажденным Витербо – вспыхнул мятеж во Франкфурте, городе, который был исконным владением германского короля. В ближайшее время Фридриху предстояло отправиться во Франкфурт и наводить там порядок. Не сомневаясь, что рано или поздно он вернется в Витербо и заставит мятежный город заплатить за все, Фридрих принял условия кардинала, подписал что-то вроде перемирия и ускакал на север.
Но именно тогда, когда нарушенный порядок должен был восстановиться, разразилась трагедия: как только гибеллины [22]и выпущенный на свободу гарнизон двинулись по городу, чтобы присоединиться к императорским войскам, горожане Витербо набросились на них и убили всех до единого… А потом они подожгли их дома…
– Не только Витербо на четверть уничтожен огнем, но вспыхнули и окрестности, огонь может охватить весь север страны, – докладывал кардинал. – Гвельфы и гибеллины с радостью готовы начать войну, и, судя по слухам, император спешит вернуться обратно.
Папа молча удалился в свои покои, чтобы помолиться и подумать, и все присутствующие в его дворце затихли.
– Как вы полагаете, может император дойти до Рима? – задал вопрос Рено своему другу Гильену д’Ольнэ.
– И взять его в осаду? Думаю, что он всегда хотел этого больше всего на свете, и боюсь, что на этот раз ничто его не остановит. Тем более что его постигло тягчайшее разочарование: он был уверен, что помогает усесться на папский трон своей марионетке, а получил второго Григория IX, только несколько более сдержанного и еще более умного. Я уверен, что Фридрих не задержится долго под Витербо и очень скоро стяги с черным орлом будут развеваться у наших городских стен.
– Надеюсь, прекрасный и гордый Рим защищен надежно, – сказал Рено.
– К сожалению, ваши надежды напрасны, любезный друг. Здесь, как везде, есть гибеллины, и самый опасный среди них Гаэтано Орсини…
– Неужели он осмелится посягнуть на Его Святейшество?
– Он способен на все и ни перед чем не остановится. Это не человек, а дикий зверь. К тому же у него высокая должность, он сенатор Рима. Чтобы понять, что он собой представляет, выслушайте небольшую историю. После смерти Григория IX Орсини было поручено собрать конклав, который должен был избрать нового папу. Он запер кардиналов в Септисониуме, так называется зал и несколько келий, которые уцелели от развалившегося дворца Септимия Севера на Палатине. К тому же он отправил их туда силой и там подверг настоящему мученичеству – лето, в крошечных помещениях стояла нестерпимая жара, повсюду насекомые, крысы. Солдаты, которые охраняли кардиналов, вели себя грубо и оскорбительно. Мало этого, отхожее место для солдат было устроено прямо над залом, где заседали кардиналы, и сквозь дырявую крышу испражнения текли кардиналам на головы. Из десяти собравшихся – их должно было быть больше, но Фридрих не давал пристать кораблям, приплывавшим из Франции и других мест, – трое умерли, среди них английский кардинал Роберт Сомеркот. Когда старец только еще готовился отойти в мир иной, его уже отнесли в место, предназначенное для покойников, где солдаты пропели над ним отходную молитву, потом дали несчастному слабительного и вынесли его на крышу, чтобы весь Рим мог полюбоваться последствиями действия лекарства…
52 
