Глава 8

На борту «Монжуа»

Сидя на корабельных канатах в недавно выстроенном порту Эг-Морт, Рено смотрел на море, которого и видно-то не было из-за стеснившихся в бухте кораблей крестоносцев. Наступивший вечер принес немного прохлады. Стоял август, самый жаркий летний месяц, и днем солнце так и пекло. На мачтах зажигались фонари, и они казались светлячками, реющими в воздухе, а по мере того, как тьма сгущалась, видны были только эти светящиеся точки, и было их великое множество, потому что бухту заполнило огромное количество военных кораблей и грузовых барж, которые должны были везти провиант и всевозможные припасы. Но пока еще, в последних отблесках угасающего дня, можно было различить фантастические очертания плавучих крепостей, вооруженных не хуже своих сестер на суше и очень на них похожих. По морю готовились поплыть «замки» с мостами и зубчатыми деревянными башенками, раскрашенные в яркие цвета. Башенок обычно бывало три, одна на носу, другая на корме и третья посередине возле главной мачты ^[35]. Щиты рыцарей, которые собирались плыть на этом корабле, выстраивали вдоль борта, и они служили кораблям дополнительной защитой.

В большинстве своем лишь редкие очень богатые и знатные сеньоры построили для себя собственные корабли – они принадлежали купцам из Марселя и Генуи. Вот уже два года, как король нанял их и оснастил самым лучшим образом для того, чтобы они могли перевезти с наибольшими удобствами его воинов и лошадей. Людовик позаботился обо всем – горы провианта и всего, что только могло понадобиться в походе, ожидало крестоносцев на острове Кипр, который был избран как место сбора. Кипр был католическим королевством, владели им Лузиньяны, и находился он всего-навсего в двадцати пяти лье (обычных, а не морских) от побережья Сирии.

Быстрым движением ладони Рено пригвоздил комара, который уселся ему на шею. Кусачие твари были бичом здешних мест. Порт построили в лагуне, окруженной болотами, ее пришлось даже увеличить в размерах, чтобы она смогла без труда вместить в себя королевскую армаду. Проклятые насекомые были последней неприятностью, а дальше… Дальше только быстрый бег кораблей по волнам сапфирового моря и Земля обетованная впереди! Корабли уже вот-вот готовились отчалить от берега, хотя Рено казалось, что этого не случится никогда!..

За три прошедших года он изъездил немало дорог, следуя за Робером д’Артуа, который всегда и повсюду сопровождал короля. Короля! А вовсе не королеву…

Папа делал все возможное, чтобы все-таки созвать в Лионе собор, который должен был обличить Фридриха, и с высоты своего величия требовал присутствия и участия в нем французского государя. А Людовик не говорил ни «да», ни «нет», стремясь сохранить нейтральные отношения как с непримиримым императором, так и с римским понтификом, которого всячески успокаивал, надеясь, что ему, французскому королю, удастся остаться в роли арбитра между двумя враждующими партиями и в конце концов поспособствовать их примирению. Задача, равная подвигу, учитывая, что Иннокентий предал анафеме и отлучил от церкви того, кого называл «крещеным султаном», и его решение одобрили все кардиналы.

Желая умерить гнев Его Святейшества папы и в то же время боясь оказаться в кипящем страстями лионском котле, Людовик, будучи искусным дипломатом, предложил понтифику встречу на нейтральной территории – в прославленном аббатстве Клюни, не слишком отдаленном от Лиона и известном как светоч духовной жизни Европы, поскольку более тысячи монахов разошлось оттуда по всем ее городам и весям. Людовик прибыл на встречу в Клюни с большой пышностью, подобающей могущественному королю Франции. Его сопровождали мать, королева Бланка, сестра Изабелла, пламенеющая любовью к Богу еще более страстной, чем когда бы то ни было, преданный Робер и юный Карл Анжуйский. К великому негодованию Рено, королева Маргарита ^[36], которую на этот раз не удерживала в Париже беременность, должна была остаться дома со своими королевскими отпрысками…

  85