20 
– Значит, обо мне, – лениво потягиваясь, сказал мужчина.
– Вовсе нет, – возразила она.
– Правда-правда, – сказал он, улыбаясь самому себе. – И я был в этом сне с другой.
– Да нет же…
– Не спорь, – продолжал мужчина. – Я знаю. Я был с другой – ты застаешь нас, начинается скандал, и в результате я оказываюсь в луже собственной крови.
Женщина невольно поморщилась:
– Перестань.
– Интересно, – продолжал он. – Какая она из себя? Кажется, мужчины предпочитают блондинок?
– Ну, хватит издеваться, – сказала она. – Мне и без того плохо.
Он открыл глаза.
– Неужели этот сон так сильно на тебя подействовал?
Она кивнула:
– У меня так бывает. Иногда приснится что-нибудь днем, а потом просыпаюсь – и сама не своя.
– Бедняжка. – Он взял ее за руку. – Принести тебе что-нибудь?
– Ничего не надо.
– Мороженое? Колу? Эскимо?
– Спасибо, милый. Не беспокойся за меня. Это все последние четыре дня. Сейчас совсем не так, как в начале лета. Что-то случилось.
– Но ведь не с нами же случилось, – сказал мужчина.
– Нет-нет, конечно, не с нами, – поспешила согласиться женщина. – Только тебе не кажется, что иногда все вдруг меняется? Пирс или карусели, например. Даже хот-доги на этой неделе совсем не те, как раньше.
– Какие же?
– Как будто старые, что ли. Не знаю, как объяснить, но у меня начисто пропал аппетит… И вообще, скорее бы кончился отпуск. Да-да, больше всего на свете мне сейчас хочется домой.
– Завтра и так последний день. Ты ведь знаешь, что значит для меня эта лишняя неделя отпуска.
– Я все прекрасно понимаю, – вздохнула она. – Если бы только это место не казалось мне таким чужим и странным. Ничего не могу с собой поделать. У меня вдруг такое чувство – хочется вскочить и убежать.
– И это все из-за сна? Я со своей блондинкой и моя преждевременная кончина?
– Замолчи, – сказала женщина. – Не смей так говорить о смерти! – Она придвинулась к нему поближе. – И вообще, я сама ничего не могу понять…
– Успокойся. – Он погладил ее. – Я всегда сумею тебя защитить.
– Не меня – себя, – шепнула женщина. – У меня было такое чувство, что ты… устал от меня и… и ушел.
– Ну что ты… я же люблю тебя.
– Я просто глупая. – Она натянуто рассмеялась. – Ну и дуреха же я!
Они неподвижно лежали под куполом из неба и солнца.
– Знаешь, – задумчиво произнес мужчина, – и мне начинает казаться, что здесь стало как-то по-другому. Что-то действительно изменилось.
– Значит, ты тоже заметил… – обрадовалась она. Он сонно улыбнулся, покачал головой и прикрыл глаза, упиваясь солнцем.
– Вот-вот… – пробормотал он, – я тоже… Мы оба… Оба перегрелись… Оба…
Мягко, одна за другой на берег выкатились три волны.
День продолжался. Солнце пощипывало небеса. В бухте качались на волнах ослепительно белые яхты. Ветер доносил запахи жареного мяса и подгоревшего лука. Песок шуршал и колыхался, точно изображение в огромном зыбком зеркале.
Под боком у лежащих доверительно бормотало о чем-то радио. На фоне светлого песка их тела были похожи на застывшие черные стрелки часов. Они не двигались. Только ресницы беспокойно трепетали, а уши пытались расслышать неслышное. То и дело языки мужчины и женщины скользили по пересохшим губам. На лбах у обоих мельчайшей водяной пылью искрился пот.
Мужчина поднял голову, не размыкая век, вслушиваясь в раскаленный воздух.
Шумно вздохнуло радио.
Он снова уронил голову на песок.
Но уже через минуту женщина почувствовала, как он вновь приподнялся. Она приоткрыла один глаз – облокотившись на песок, мужчина внимательно оглядывал пирс, небо, воду и пляж.
– Что случилось?
– Ничего, – ответил он, снова укладываясь на песок.
– Совсем ничего?
– Мне показалось, я что-то слышал.
– Это радио.
– Нет. Что-то другое.
– Значит, еще чье-то радио.
Мужчина не ответил. Она почувствовала плечом, как он с силой сжимает и разжимает руку.
– Черт, – сказал он. – Ну вот, опять.
Они лежали и оба прислушивались.
– Я не слышу ничего такого…
– Тсс! – шикнул он. – Погоди…
Волны разбивались о берег, безмолвные зеркала рассыпались на мириады переливающихся звонких осколков.
– Там кто-то поет.
– Поет?
– Честное слово, я только что слышал.
– Не может быть.
– Сама послушай.
Они немного послушали.
– Я ничего не слышу, – ледяным тоном сказала женщина.
Мужчина встал. В небе, в пирсе, в песке, в киосках с хот-догами не было ничего особенного. Только настороженная тишина… И только ветер легонько шевелил волоски на его руках и ногах.
20 
