103 
Раздался выстрел. Повисло голубое облачко дыма. Едкий запах пороха защекотал ей ноздри. Пистолет в ее руке подскакивал при каждом выстреле, а она все жала на спусковой крючок. Ее сбил с ног мощный удар. Ниема попыталась подняться, но ноги ей не повиновались. И она снова выстрелила.
Кто-то еще стреляет, решила она. Где-то рядом. Должно быть, это Джон. Хорошо. Значит, он жив…
Свет померк в ее глазах или же тьма накрыла город, она не знала. У нее в ушах жужжали чьи-то голоса, и бессмысленный шум постепенно стал формироваться в отдельные слова и фразы. Ниема ощутила тянущую боль, такую сильную, что она едва могла дышать.
— Черт тебя дери, не смей умирать! — рычал Джон, разрывая на ней одежду. — Ты слышишь меня? Не смей умирать, черт подери!
«Джон редко ругается, — подумала она, борясь с адской болью. — Значит, он чем-то расстроен. Но что же произошло?»
Она ранена. Теперь она вспомнила, что ее свалил с ног сильный удар.
Ранена. В нее стреляли. Так вот как это ощущается. Хуже ничего и представить себе нельзя.
— Не умирай! — рявкнул Джон, зажав ее рану ладонью.
Она облизала пересохшие губы и вымолвила:
— Может, и не умру, если ты поторопишься и позовешь на помощь.
Он резко обернулся и посмотрел на нее. Его зрачки расширились от ужаса, в лице ни кровинки.
— Держись, — сказал он. — Я остановлю кровотечение. — Он взглянул поверх ее плеча, и лицо его посуровело. — Используй все свое влияние, Ронсар, чтобы доставить сюда самых лучших врачей Европы, — произнес он хриплым от ярости голосом. — Иначе, если она умрет, я изрублю тебя на мелкие кусочки.
Вашингтон, округ Колумбия, три недели спустя
Ниема встала с постели и потихоньку, осторожными шагами подошла к креслу, стоявшему у окна в ее больничной палате. Ее ноги немного окрепли, и теперь с каждым днем она ходила все больше и больше, хотя «больше» означало всего несколько лишних минут по комнате. Она успела возненавидеть эту кровать и предпочитала проводить время сидя в кресле — так она не чувствовала себя инвалидом.
Сегодня она прошла последние процедуры. Завтра ее выпишут домой, и там она продолжит лечение. Фрэнк Виней тут как-то навестил ее и сказал, что ей будут помогать по дому, пока она не поправится окончательно.
Как хорошо снова очутиться дома! Приключения приключениями, а все-таки женщине с огнестрельной раной необходим покой и уход. Последние три недели она провела в полузабытьи. В памяти всплывала реанимация во французской больнице. Там был и Луи Ронсар. Да, он держал ее за руку.
Затем ее переправили на самолете из Франции в Штаты, в Вашингтон, и поместили сюда. Полет она не помнит, но медсестры рассказали ей, что она заснула во Франции и проснулась в округе Колумбия. Просто голова идет кругом.
Каждый раз, когда она приходила в сознание, то ощущала жгучую боль, но неделю назад перестала принимать обезболивающее, как только ее перевели из реанимации в обычную палату. Первые несколько дней было тяжело справляться с болью, но потом с каждым днем становилось все легче и легче.
Последний раз она видела Джона, когда лежала на мостовой в том самом тупике в Ницце. Ему пришлось сразу же исчезнуть — он, наверное, не мог остаться с ней ни под именем Темпла, ни под именем Джона Медины. Она не расспрашивала о нем Винея, понимая, что Джон либо появится сам, либо не появится вовсе.
В комнате была всего одна лампа. После яркого света в реанимационной палате ей хотелось, чтобы вокруг был полумрак. Ниема настроила радио на канал инструментальной музыки и убавила громкость. Откинувшись в кресле, она закрыла глаза и окунулась в мелодичные звуки.
Ниема не слышала, как отворилась дверь, но вдруг почувствовала, что Джон рядом. Открыв глаза, она улыбнулась ему, ничуть не удивившись его неожиданному появлению в полутемной палате.
— Ну наконец-то, — промолвила она, протягивая ему руку.
Он бесшумно, словно по воздуху, приблизился к ней. Окинув ее взглядом, он помрачнел: Ниема похудела и осунулась за эти недели. Обхватив ладонями ее лицо, он провел пальцами по ее впалым бледным щекам и нежно поцеловал ее в губы. Она положила ладонь ему на затылок и почувствовала прилив сил от одного прикосновения к его горячему телу.
— Я больше не мог находиться вдали от тебя, — хрипло промолвил он. — Фрэнк держал меня в курсе относительно твоего состояния, но я… я хотел быть с тобой рядом.
— Я это знала. — Она попыталась разгладить суровые складки у его рта, появившиеся за это время.
103 
