13 
Пристани — хорошее место для крыс и тех, кто желает остаться незамеченным.
Гудо, прозванный Шепелявым по причине отсутствия некоторых зубов, из-за чего речь его сделалась неразборчивой, не стал ждать, когда Синие выломают дверь.
Лишь только услышав тревожный свисток — не зря, ох не зря Гудо приплачивал местным шлюхам за пригляд, — он подхватил куртку и бодрой рысью кинулся в комнатушку.
Нет, конечно, жаль было бросать все… Станки, почитай, новые. Рамки необкатанные. Шрифты в двойном наборе. И даже пуансоны, с которых уже сам Гудо мог бы шрифт отливать, какой надобно. Не говоря уже о таких мелочах, как запас краски, бумага и те самые листовки, перевязанные и готовые к отправке. Пасквиль, конечно, но… золотой в прямом смысле слово. Лично Гудо ничего не имел против их светлости, которую в глаза не видел. Но бизнес — это бизнес. И если кто-то там в Верхнем замке готов вывалить талер за листовку, то Гудо будет их продавать.
Он выбил доску в полу и выгреб мешочки с золотом. Не так много, как рассчитывал… найти бы ту тварь, которая сдала его. А что сдали, тут Гудо не сомневался: место он сам выбрал, тихое, спокойное, накатанное. И вот тебе, недели не прошло, как выследили, собаки…
Ничего. Гудо матерый.
И с их сиятельством снова никак встречаться не желает. А потому уйдет, не прощаясь.
Он открыл шкаф и, забравшись внутрь, надавил на неприметный рычажок. Задняя стенка раскололась пополам. Гудо пинком расширил щель и оказался в узком проходе. Через пару шагов тот сузился еще больше. Пришлось на четвереньки встать. Ничего, Гудо не гордый и не брезгливый. Крысы сами разбегались, а про то, что хлюпает под его руками, Гудо старался не думать. Главное — золотишко при нем. А есть золотишко и жизнь будет…
Выход был завален мусором, и Гудо пришлось выкапываться наружу. Человек, поджидавший его, не спешил помочь.
— Рад, что ты сбежал, — сказал он, глядя, как Гудо отряхивается от очистков, гнилых веревок и чего-то еще, волокнистого, осклизлого.
Гудо ответил матом. Говорил он искренне, от души, избавляясь от пережитого страха. И замолчал, когда рот вдруг наполнился кислой слюной. А в брюхе закололо… так сильно закололо, что прям невыносимо. Гудо схватился больное место прикрыть, но оказалось, что в боку у него стальное перо торчит.
— Ты… — хотел сказать, но слюны стало слишком много. И она полилась из горла, мешаясь со рвотой и кровью. Ноги подкосились.
— Рад, — повторил человек, ногой переворачивая Гудо на спину, — что ты выбрался.
Он раздвинул немеющие губы и затолкал в рот что-то твердое, круглое…
Десятью минутами позже из лаза появится другой человек. Он выползет и, наткнувшись на тело, выругается: мертвец — не то, чего их сиятельство ожидают.
Впрочем, пенять за медлительность тан не станет. Он пройдется по типографии, касаясь машин, перебирая литеры в ячейках шрифтов. И листовки, лежащие на отдельном столе в связках по дюжине, вниманием не обойдет.
— Хоть бы новое что придумали. — Тан почешет подбородок и наконец обратит внимание на мертвеца. — Ну что, Гудо, свиделись? А я ж тебя, паскуду, предупреждал, что в следующий раз зубами не отделаешься.
Тан обернет руку батистовым платком и сунет в рот мертвецу. Вытащив золотой талер, поднесет его к свету. Монета будет самой обыкновенной, ничем не отличающейся от тех, которые найдут в поясе Гудо. И ни у кого не возникнет желания пояс этот присвоить.
Во всяком случае сейчас, когда их сиятельство видели.
Позже в типографии — оцепление снимут, а тело унесут, но нюх портовых крыс любого размера подскажет им держаться подальше от складов — появится еще один человек, которого если кто и знал, то в жизни в знакомстве этом не сознался бы.
— Мальчик мой, лучше б ты выспался разок, — скажет он, стягивая перчатки из белой лайки. — Это отребье и другие погонять могут.
— Потом. Смотри, что получается.
Урфин сцепил пальцы за головой и потянулся, пытаясь подавить зевок. Спать ему и вправду хотелось, но он уже привык к этому желанию. Сперва дело. Сон — позже.
Когда-нибудь.
Например, после завтрашней встречи, которая кое-что да прояснит по рабским фермам. Но о завтрашней встрече он подумает завтра. Сейчас следовало разобраться с типографией.
— Во-первых, Гудо закололи и в пасть монету сунули. И значит, он был знаком или с Тенью, или с кем-то, ему близким. Во-вторых, посмотри. Здесь почти все новое. Этому сквалыге не просто хорошо платили. Ему тут все обустроили… И я вот подумал, к чему добру пропадать?
13 
