очень нудно 
44 
Она заметила, что он клал полную ложку сахара в свой кофе. Лорна тщательно высыпала соль из солонки, и заменила ее сахаром, а затем засыпала в сахарницу соль. Теперь он не очень-то насладится вкусом первой чашки утреннего кофе и тем, что решит посолить.
Далее она настроилась на творческий лад.
Спустя приблизительно час после его отъезда зазвонил телефон. Лорна проверила номер звонившего, но не потрудилась отвечать; она не его секретарь. Кто бы это ни был, он не стал оставлять сообщение.
Она исследовала дом... ну, в общем, обыскала его. Он был слишком велик для одного человека. У нее не было ничего, что помогло бы оценить площадь в квадратных метрах, но она насчитала шесть спален и семь с половиной ванных комнат. Его спальня занимала весь верхний этаж, являя собой обширное пространство, которое по площади было больше, чем необходимо для жизни четырем обычным семьям. Это была очень мужская комната, преимущественно в сине-стальных и светло-оливковых тонах, но, то тут, то там: в произведениях искусства, в неожиданно обнаруженном декоративном кубке, в подушке — виднелись глубокие и насыщенные вкрапления красного.
Здесь также была обособленная зона с диванами для просмотра телевизора широкоформатного экрана, который выдвигался при нажатии кнопки дистанционного управления и также скрывался обратно. Она выяснила это, потому что нашла пульт и опробовала на нем все кнопки, просто чтобы посмотреть, для чего они предназначены. Еще здесь был уголок с маленьким холодильником и кофеваркой на случай, если он не захочет спускаться вниз за кофе или какой-нибудь едой. Здесь она также поменяла местами соль и сахар и подмешала в кофе землю из горшочков комнатных растений.
После чего села в середину его очень большой кровати с крайне удобным матрацем и задумалась.
Дом был большой и благоустроенный, но она не стала бы называть его дворцом. Здесь не было показушности. Он любил земные блага, но дом все же походил на место, в котором живут, а не на витрину.
Она знала, что у него есть деньги и много — достаточно, чтобы позволить себе дом в десять раз больше этого. Добавить сюда факт, что он жил один, без штата прислуги, которая заботилась бы о нем и о доме, и она вынуждена была сделать очевидный вывод: уединенность для него важнее удобств. Итак, почему он вынуждал ее оставаться здесь?
Он сказал, что чувствует за нее ответственность, но он мог с успехом чувствовать свою ответственность, если бы она находилась и в любом другом месте, потому что благодаря своему проклятому недавно обнаруженному таланту, который заставлял людей поступать в соответствии с его желаниями, она не сможет уехать из города, если он прикажет ей остаться. Возможно, он заинтересовался ее необученной «силой» и хотел посмотреть, что из этого можно сделать, просто чтобы удовлетворить свое любопытство. И опять же не было нужды держать ее здесь, чтобы давать уроки или провести пару экспериментов.
Он хотел секса, возможно, именно это являлось его мотивом. Рейнтри мог заставить ее заниматься с ним сексом, но он не был насильником. Возможно, он был сумасшедшим, определенно хулиганом, но не насильником. Он хотел ее согласия, настоящего согласия. Поэтому он держал ее здесь? Чтобы соблазнить? Он не сможет этого сделать, если продолжит уходить и оставлять ее одну, не говоря уже о том, что это сводит ее с ума.
Так или иначе, сексуальная причина также не казалась верной. Если он хотел получить ее в свою постель, то пленение было неверной тактикой завоевания. И потом, она не была роковой женщиной; она просто не могла себе представить, чтобы кто-то пошел на такие экстраординарные меры ради секса с ней.
У него должна была быть другая причина, но будь она проклята, если понимала, какая именно. И пока она не узнае... что ж, в любом случае она ничего не сможет сделать. Если она не сумеет каким-то образом ударить его и сбежать, то застрянет здесь до тех пор пока, он не будет готов отпустить ее.
Прошлая ночь, начиная с того момента, когда горилла «сопроводил» ее от игорного стола и притащил в офис Рейнтри, была сплошным кошмаром. Одно потрясение так быстро следовало за другим, причем каждое последующее было хуже предыдущего, что она чувствовала себя так, будто где-то в процессе всего этого потеряла контакт с действительностью.
Вчера в это время о ней никто не знал, и ее это полностью устраивало. О, люди подходили и разговаривали с ней, как общались бы с любым победителем, и она не возражала, но быть одной тоже было хорошо. Фактически, одиночество было лучше чем хорошо; оно было безопасно.
44 
